Владислав Петрович Крапивин рецензии на книги - страница 4

Помните теплое и щемящее чувство при чтении книг Крапивина в детстве? Когда всегда оставалась вера в то, что все будет хорошо, а все плохое - временно. Хотите, взяв эту книгу, вернуть ненадолго те самые ощущения от истинно крапивинских книг, которые можно перечитывать в любом возрасте? Тогда не берите именно эту его книгу, возьмите другую. Конечно, и здесь есть хорошие и понимающие люди, храбрые мальчишки и мир через призму их детского взгляда, немного наивного, но такого настоящего. Да, и щемить в груди тоже будет, но больше от тоски. Да! Тоска и безысходность временами просто захлестывают с головой.

Остается такое чувство, что хоть герои и сражаются – за себя, за семью, за правду – все это в конечном счете бессмысленно, то есть, они все равно не в силах победить. Они могут отстоять, скажем, одного человека, но не могут выручить всех, и для всех остальных все останется по-прежнему. Сколько таких ребят, как Теньку или Владика перемолола безжалостная система.

Вроде и веришь всему, что творится в интернатах и лагерях (взять хотя бы тот православный лагерь – жуть берет), но все же не может быть, чтобы все было настолько погано. Слишком уж автор очерняет и Ювенальные Юстиции и Опеку, как будто специально, чтобы противопоставить хорошим людям. Да, вот, я поняла вдруг, что я всех героев книги могу разделить на два столбика – хороший и плохой. Мне не хватило оттенков.

Но за душу берет, это да.

Как-то у меня не получилось проникнуться этой книгой, начиная с первой части. При этом вроде бы все “крапивинские” составляющие тут есть: и мальчишки искренние и способные на подвиги ради друзей, и приключения, борьба добра со злом и несправедливостью. Но, во-первых, злодеи вышли не убедительными, во-вторых, у меня даже после прочтения трех частей осталось слишком много вопросов к сюжету и к тому, что вообще происходит, в-третьих, внезапная смерть детей в первой части меня вообще покоробила. Хотя автор потом и выруливает из этого, послевкусие осталось. Ну и в принципе связь книг в трилогии мне видится очень сомнительной, а к взрослому в этой компании детей – Яру – я не прониклась от слова совсем. Тоже мне разведчик дальнего космоса, инфантильный и безответственный, да и сюжет в первой части очень буксует. В общем, с этой книгой Крапивина я не совпала.

 #самсебедекан (ф-т изобразительных искусств)

Крапивина читать легко и приятно. Он настолько предсказуем, что можно не ждать неожиданностей. Его книги как пазлы (поздние особенно), состоящин из множества одинаковых деталей. Только складываются они в разные картины. В каждой есть мальчишки, тощие с худыми коленками, взъерошенными волосами, вздёрнутыми носами и веснушками. Они одеты в маечки и трусики (почему не в шорты?), на ногах у них сандалетки. Они носятся на велосипедах по узким улочкам провинциального городка, умеют мечтать и дружить несмотря ни на что. Иногда в их компании появляется девочка, такая же тонкая и трепетная, настоящий товарищ. Ребята всегда заняты серьёзным делом и готовы отстаивать справедливость даже если борьба за правду может повредить им самим.

Синий город был изображён на вазе, стоявшей в окне дома. Федька старался каждый день проезжать мимо него на велосипеде. А после город снился по ночам, неведомый, волшебный. Снился он и его друзьям — Борьке, Нилу и Оле. Синий город — выдуманный мир, созданный друзьями. Мир, где всё хорошо, нет зла и боли и все жители счастливы. А в мире реальном грядут большие перемены. Всё хорошее уступает место плохому, рыночные отношения врываются в жизнь, черствее становятся люди. Видно, что сильно задела Крапивина перестройка. Все свои совсем не детские мысли о ней вложил он в «Синий город». И перегнул палку. Всё у него чёрно-белое. Есть либо хорошие и правильные, либо плохие. Взрослые, все как на подбор, детей не любят, не понимают, да просто и не хотят понять.

А дети снимают фильм о родном городе, борются с чиновниками и милиционерами, в один миг ставшими настолько жестокими, что без колебаний избивают и бросают в камеру двенадцатилетнего мальчишку. Сама ситуация с борьбой за справедливость показалась надуманной, нереалистично и слишком пафосной. А вот описание дружбы, увлечения киносъёмкой и фантазий о Синем городе мне понравилось, вызвало чувство сентиментальности, захотелось вернуться назад, в детство, пусть и в начало девяностых.

#Сек1_3курс  (Диплом)
#Тайные_сокровища_Ридли4

Бывает так, что воспоминания детства оказываются ложными. Думаешь, что вот эта фотография маленького мальчика сделана старым фотографом Матвеем, а на деле оказывается, что фотографировал друг сестры Мотя. И дело здесь не в том, что память изменчива и прихотлива. Просто накладываются друг на друга параллельные миры, сдвигают пространство, меняют прошлое и настоящее. Именно об этом рассказывается в «Синем треугольнике». Ещё о снах, в которых всё нелогично и переменчиво.

«Синий треугольник» - автобиография, в которой описывается не реальная жизнь человека, а его сны и фантазии. Для меня эта попытка неудачная. Собственные сны интересны, а вот чужие вызывают скуку. Начинается всё с того, что постаревший журналист однажды утром мучается от похмелья и обнаруживает в комнате синий треугольник из другого мира. Тут и начинаются странные происшествия в его жизни. Он едет в родной город, которого не узнаёт, людей из которого не помнит. Или помнит, но не такими, какие они есть на самом деле.

В своих поздних книгах Крапивин часто повторяется, что для меня очень большой минус. В «Синем треугольнике» можно отыскать сцены из многих его произведений. История пожилого человека, подружившегося с мальчиком точь в точь история из повести Лоцман , описания из Лето кончится не скоро , описание церквей и история мамы из Кораблики, или "Помоги мне в пути…" . Можно узнать ещё много чисто крапивинских черт. Мальчишки у него всегда такие тощие, что хочется их только пожалеть, описываемый город всегда один и тот же, а упоминание морских путешествий почти обязательно.

Не понравилось мне и отсутствие чёткого сюжета. Как в любом сне в повести нет ни чёткой структуры, ни какой-либо логики. А вот читать небольшие истории из детства было интересно, от них веяло теплотой, добром и немного грустью.

"Крапивин - замечательный детский писатель. Его произведения пронизаны дружбой, верностью, искренними, настоящими чувствами." А мне не понравилось. Да, дружба, верность, взаимопомощь, а все равно что-то не так. Как- будто в красивой мелодии постоянно звучит одна и та же фальшивая нота. Или красивое яблоко внутри оказывается источеным червяком.
Мне не хватило здесь души. Да, представьте себе. Сложилось такое впечатление, что автор сам не верит в то, что пишет. Должна существовать где-то на белом свете такая дружба, что в огонь и воду, только где-то далеко. В книгах, например.
С дружбой тоже на самом деле не все так просто и однозначно. Про Яшку вспомнили только тогда, когда случилось то, что случилось. До этого не особо то его жаловали. Генка со своим эгоизмом, дети, которые не догадались позвать на помощь. Яшка, которого никто по-настоящему не знал. Один Илька понравился. Настоящий, искренний, ничего из себя не строящий, прямолинейный и открытый. А души у книги все равно нет. В книгах про пионеров, строящий светлое коммунистическое будущее её больше, чем тут. Хотя нужно отдать должное, мир вокруг Крапивин описывает весьма умело. В голове рождается потрясающая картинка с крышами, холмами, облаками и воздушными змеями, с грозами и ливнями, скалами и ледяными настами. Только этого мало

#ОБЖ1_1курс (1.3 Первая помощь)

Вся история моих отношений с творчеством Крапивина укладывается в понятие отсева. Не то, чтобы мне не нравились некоторые его произведения, но поспевать за его скачущей мыслью порой довольно сложно.
Так и здесь, история "Корабликов" петляет, скачет и извивается между поколениями. Что далеко ходить за примером: когда я только-только загорелась прочесть про приключения бывшего пионера Пети Викулова в путешествии по России к отцу, как сюжет резко перескакивает на него уже выросшего через более чем пятьдесят лет от начала событий. А спустя пару страниц - ещё один скачок. До сих пор поражаюсь, как этот приём переворошил мысли, выдернул из зоны комфорта, заставив несколько раз по новой погружаться и высматривать цепь событий.
Герои-дети в повестях Крапивина мне как-то ближе, чем взрослые, поэтому мне в новинку было наблюдать и воспринимать Питвика, изменяющегося и по-взрослому мыслящего.
Также в новинку оказался футуристический сюжет повести, также используемый автором, чтобы более явно поделить историю на части. И читая, понимаешь, что название, фраза "Помоги мне в пути", проходит красной нитью через всю жизнь главного героя.
Очень интересно, также, было наблюдать за поворотами сюжета и пытаться предположить, что же случится с героями в следующую минуту. Я считаю, что эта повесть - достойный представитель библиографии автора, хоть от просто детской фантастики того времени и Крапивина в частности отличается.

#ОБЖ1_1курс
#БК_2017 (Книга вашего любимого автора)

Моя вторая встреча с Крапивиным. Знакомством была повесть "Та сторона, где ветер" - про завораживающую жизнь мальчишек, на крыльях детства постигающих мир. И, взявшись за "Кораблики...", я ожидала того же - ностальгичного путешествия по воспоминаниям отрочества. Пролог способствовал укреплению ожиданий - читала, со счастливым замиранием "узнавая" автора... Но дальше - как громом сразило меня, что передо мной не простая советская книга, а фантастическая.
Межпространственные космические дороги, искусство темпоральной коррекции, программа многовариантности явлений в параллельных потоках... Впечатляет, ага? Но было всё это "небывалое" таким простым и естесственным, что ни на миг не отпускало ощущение реальности происходящего. Наверное, еще и потому, что очень близки "декорации" и герои - из самого что ни на есть нашего мира, в котором родились и растем мы.

И впечатлений от этой книги набирается уйма. Здесь и острые повороты сюжета, и накал драматизма, и глубинные философские размышления, и трудности взаимоотношений и чувств между людьми, и особое внимание вопросам о нашем месте в бесконечности времени и пространства... Подумалось, что если бы кто-то решился взяться за экранизацию, получился бы достойнейший фильм (здесь же даже есть суперзлодей и персонаж со сверхспособностью!)

И всё с присущей морской душе Крапивина поэтичностью, что пронзает искренностью и ясным дышащим чувством жизни. Будто выныриваешь из глубины прохладных волн ярким солнечным днём.

У любой книги есть самый страшный момент - она заканчивается. Но по прочтении этой ты знаешь, с теплотой надежды веришь - история только начинается... Не только для маленького взрослого Петьки, но и для тебя - читателя.

Кораблик, помоги нам в пути...

Пожалуй эта рецензия будет для меня самой трудной, так как творчество Владислава Петровича люблю и уважаю, но прочитав "Топот шахматных лошадок" впал в некоторую растерянность. И не совсем понятно в чем дело: я достиг (к сожалению) того возраста когда подобные сюжеты не трогают, или все-же автор написал что-то не то.

Прошла неделя и как это обычно бывает пришло некоторое понимание произошедшего. Дело в том, что В. Крапивина, лично я всегда воспринимал как человека пишущего книги для детей, но которые настоятельно рекомендуется читать взрослым. Ну не получалось у него иначе. Тут же мне попалась первая повесть написанная для взрослых о детях и как итог книга исключительно детская, взрослому практически не интересная.

Если провести хотя бы поверхностный анализ более ранних сюжетов автора, то мы увидим главных героев мальчиков и девочек, мужчин и женщин занимающихся воспитанием или спасением этих же детишек. Все вроде тоже самое, но все герои там люди действия. Нет ни одной книги где они так много играют и "дружат". Герои прорывают пространства, сражаются со злом и помогают обездоленным. В общем - маленькие взрослые. И учили они (герои) нас взрослых относиться к детям не как к неразумным, глупым и не имеющим своего мнения существам, а именно как к Людям.

Что же мы видим в "Лошадках"? Автор вводит в повествование одного героя за другим, при этом не всегда с первого раза удается разобраться, уследить за хронологическими скачками повествования. И не смотря на внешнюю похожесть этих мальчиков и девочек с теми, из "прошлого", есть одно большое отличие. Они ничего не делают. Играют играют и до боли в зубах играют. По сути, кроме эпизодических разговорах о некоторых проблемах и душевных переживаниях, они никто. Да добрые, да умеют дружить и да, у них такое детство как наверное нам бы хотелось, что бы было у наших детей. Меньше компьютера и больше свежего воздуха. Но они мне не интересны. Нет в них стержня, идеи и смысла который всегда так притягивал в героях Владислава Петровича.

Тем не менее ставлю данной книги высший бал. И отнюдь не из искренней и непоколебимой любви к творчеству автора. Дело в адресате данной повести - дети. К глубочайшему сожалению в современной литературе практически не осталось хороших детских писателей. Ну не могу я считать Потеров и еже с ним, детской литературой. Все едино что Донцову отнести к классикам. А "Топот шахматных лошадок" это прекрасный русский язык, и сам факт знакомства с текстом ребенком принесет пользу, не говоря уже о вполне добротном детском сюжете для младшего и среднего школьного возраста о добре и дружбе.

Лично я бы рекомендовал книгу для прочтения детям.

Крапивина я немного читала. Но след он оставил большой. Научил многому - себе вопросы задавать, на других смотреть, не спешить с эмоциями, пытаться до сути дойти. Как-то наткнулась в библиотеке, в бытность мою частым гостем в стеллажах, новая была книжка с печальными иллюстрациями, я и взяла. Журавлёнок оказался. И так и проглотила несколько книг. Он и теперь очарования не потерял, Крапивин, хоть я уже большая тётя и даже замечаю, как именно он меня воспитывал. Но тут не об этом.

Эта книга полна символов и нитей, которые сплетаются между собой очень крепко. О чём она? О маленьком идеалисте среди бед. О том, что эти беды можно по-разному встречать. И о взрослении.

- Символы

Они прозрачны, это не Эко, но тонки и правдивы.
Молния - символ неожиданной беды. Молнии не важно, боишься ты или нет, с ней невозможно бороться, только с последствиями её. Молнии будут бить часто, и далеко не всегда символьные.
Камень в руке - символ озлобленности и бессильного не думания. Брошен он или не брошен.
Море - незримо появляется символом своего, родного, близкого.
Крушение кораблей на страницах старинных хроник - и крушения доверия, любви, привычного мира.

- Нити

Все важны и всё важно. Если Капрал вытряхивает из руки Журки камень-озлобление, то кто-то бросит его, и непременно в лобовое, чтобы сложение скоростей, чтобы как пуля. Если мы услышим детскую спокоящую песенку, то она обязательно к нам вернётся песней уже не спокоящей. И вышитые на одинаковых ленточках названия яхты-игры станут названиями реальных затонувших кораблей. А вообще тут можно написать курсовую по параллелям различным, если серьёзно.

- Игра и не игра

Ещё одно важнейшее противопоставление. Игру Крапивин воспринимает и как нечто, относящееся к детству, и как очень серьёзную дорожку в жизнь. Мы ведь играем всю жизнь, но про это хорошо почитать у Эко, Гессе и Бёрджесса, а мы снова к Журавлёнку.
А тут понарошечный расстрел вызывает самую настоящую тоску.

И понарошечная война заставляет волком смотреть на настоящего живого человека.
Тут игры на яхте с другом оборачиваются реальностью старой, отражённой в книгах, и крушение дружбы – как попадание молнии в мачту. Потому что не рассорились, потому что смерть.

Тут пренебрежительное «у Капрала свои игры, доиграется когда-нибудь» от серьёзного и смелого парня, который сам себя напугался от реалистичности «расстрела» и встретил сбежавшего от их «пуль» (а больше от них) словами «мы же всё равно тебя выследим». Ага. Затравим, сказал бы ещё. Но он не Капрал, он хороший. Люблю Крапивина.
Тут замечательнейшая сказка о Золушке, спектакль. И рядом Кергелен, которая смела эту сказку и превратила игру в бой.

И камень, да. Летящий в стекло бездумно. Или не летящий.

- Герои

Главный тут, конечно, «крапивинский мальчик» - 12-летний идеалист Журка. Сейчас надо аккуратно использовать слово «идеалист», его почему-то многие склонны с эгоистом путать, как показали отзывы на книгу. Или с глупым маленьким мечтателем.

Здесь своеобразное определение идеалисту Журке даёт Капрал – «ясная душа».

Идеалистом быть не просто. Во-первых, идеалист и идеальный – весьма разные вещи, само собой. И Крапивин умеет это показать ярко. И мысли по поводу друзей у Журки нехорошие появляются и склонность издеваться почти образовалась. Но выбирает-то идеалист не это совсем.

Вообще, по Крапивину выходит, что тяжела и неказиста жизнь дитя-идеалиста. Да и не только дитя. И главная проблема – понимание. Мотивы Журкины иногда слишком тверды и глубоки для его возраста, как окружающие думают. А он в силу возраста не всегда сам может их выразить и для себя-то ясно, не то что для других.

Но он чувствует и в умении смотреть на людей и чувствовать с ними не по дням растёт. Ему уже становится интересно, откуда бьёт чёрная молния беды, где истоки. И чуть не убившего их с отцом по глупости Валерика он греет, и в чём-то ведь это воспринимает как искупление за Капрала. Нет, он в таком ключе не думает, конечно. Но не случайно Капрал посаженый покоя ему не даёт, не случайно он его сравнивает с топольком остриженным, не случайно жалеет, хоть и виноват. А потом приходят и такие мысли в голову – а что, если бы пошёл тогда с ним? Ведь не тащили его в шайку, предложили помощь, а что, если бы он принял? Показал, что и Капралу поверить не грешно? И тут Валерик, который разом растёт из «волчонка» в затравленного мальчишку, которому остро хочется брата. И даёт трещину мечта о кибернетической машине, которая предупредит о несчастье, потому что это ещё не понятно, но нужна не машина, другое нужно людям. Что же? И Журка греет. Стоит против хотя бы этой молнии. Валерика и пригреть полегче будет, всё ж у них разницы в годах меньше, меньше барьеров перескакивать.

Можно подумать, что Крапивин резко героев делит на хороших и плохих. И что идеалист Журка у него специально не растёт, чтобы не признаваться, что вырастет не идеалист. Это не так. Есть и взрослые идеалисты здесь. И они очень важны. И непоняты так же. Дед Журки, умерший раньше, чем они успели познакомиться как следует, но давший ему эту странную штуку – понимание. Научивший сверяться с собой. Научивший стоять за свою правду, даже когда все вокруг говорят такие правильные вещи. Научивший при этом сомневаться, спрашивать себя. Это очень важно уметь.

А ведь дед был одинок. Дочь не очень озабочена другими, больше собой, зять вообще разошёлся во взглядах раз и навсегда. Внук не успел подрасти до понимания.

Есть и другие идеалисты – Лидия Сергеевна, Журкин Учитель первый. Её семья – пример для Крапивина, это видно. Опять же, это не в рюшах и финтифлюшках семейство с картинки. Нет, живые люди. Но так уж подобрались, два идеалиста. И вот интересно, не работает Лидия Сергеевна более в школе. Нет, никто не выгонял, причина вполне благопристойная – высшее образование получает человек. Но сама рвётся к ученикам как в бой. А Крапивин её от школы держит тоже не случайно.

А потому держит, что школа здесь – ад на колёсах. Аттракцион «сломай меня, если сможешь». Полный либо откровенно мерзких людей, либо хороших, но слабых, которые в решительную минуту пройдут мимо. Ну, загрустят, может, чуток. Не место для идеалиста, да? Даже взрослого.

- Взрослые

Взрослые здесь – песня отдельная. Они в общем и целом даже очень укладываются в представления о них Капрала. Но они не безнадёжны, ошибается разочаровавшийся идеалист.
Пример – отец Журки. Неприятный для меня персонаж. Неприятный от его истерик тихих и громких – «ой, я простой шофёр, куда мне до вас, интеллигентов» - так и хочется сказать, что шофёр и отстающий в развитии не синонимы, и мучишься от комплексов – расти до жены и сына, в театр вон хоть с ними сходи раз, а не требуй им срочно потупеть. Неприятно его упрямство. И в Журке оно тоже сказывается крайне неприятно. Вот не желаю сына понимать, и хоть тресни! Вот не желаю! Бить проще, понимать, это ж надо совесть от пыли отряхивать. Надо было дожидаться беды, чтобы помириться. Но им на моё мнение начхать, им они важнее, вот и растут оба, и понимать друг друга учатся, и прощать.

Мать Журки вот в детстве стороной прошла для меня, а теперь я её разглядела получше. И лучше б не разглядывала. Очень странная женщина. Очень. Сперва поступок папаши оценивает как звериный, идёт к сыну, слушает подробности, включая плевания кровью и путешествия по улицам с котом, и после этого заявляет, что это было полезно. Ведь дитё её солнечное слишком, горя-то не знало, а тут научилось. Он ей пытается возразить про две смерти, что пережил. Но разве ж это горе? От горя волосы рвут на себе, а это ему только кажется. Он и согласиться даже готов. Но когда о смерти Ромки рассказывает, надо следить за руками, трясутся. И деда он, конечно, не знал. До письма. А с письмом и понимание явилось, и тоска. И сердце-то ожгли. Уж никак он на Звёздного мальчика уальдовского не походит. А матери что надо? Чтобы было как раньше. Вместо того, чтобы посадить их рядом, как поостынут, и привести к пониманию хотя бы друг друга, она просто будет ждать. Изредка взрываясь. Одинарный, в общем, случай, непонятно, отчего я так нервничаю.

Есть ещё взрослые – домашние садисты. И женщины, которые по ним, ушедшим, так убиваются, что ребёнку дома быть не хочется.
Есть хорошие люди, которые не выдерживают молний. Есть мерзкие, что им радуются и их творят. А есть Капрал.

- Капрал

Личность противоречивая и интересная. Его катастрофически мало, но он не случайно появляется.
Почему он не с детьми и не со взрослыми?

Потому что он на границе. Парнишка, как его описывает автор, даже не парень. Ну, сколько ему там лет может быть? Усы есть, в школе ещё очень помнят, восемнадцати нет, раз в колонию отправили для несовершеннолетних. Лет 16-17 и выходит.

Видел он больше, чем Журка. И очарованности жизнью там нет уже. Но нет и шкурничества. Есть много юношеского цинизма, с одной стороны, очень взрослого. Есть одиночество, тотальное какое-то, вообще ни одной души рядом, кроме «надёжных людей». И есть вопрос, который Журка себе задаёт и нам и ответа не находит – зачем Капралу это всё?

Он не тупой бездельник, как те, кого собрал вокруг. Учится, учится неплохо. Есть мать, он ей помогает, но предпочитает, как видим, не с ней проводить время. Отца на горизонте не наблюдается, если гараж его – то в тюрьме отец, причём «папаша», как о нём отзывается автор пренебрежительно. Но гараж может быть и Студента. Злости в Капарле нет, желания помучить. Сильного какого-то желания властвовать тоже. Зачем это всё?

Чтобы юный читатель не слишком-то очаровывался, автор постоянно станет напоминать, что Капрал жулик. Да, вот этим вот не очень затёртым словом, чтобы по глазам сразу било и розовые очки снимало. Романтического шиллеровского разбойника из него не делает никто. Воровать его толкает не нужда, не какое-то тяжёлое положение. Что-то другое. Он да, будет с юношеским цинизмом описывать мир как сборище ворюг, но сам к этому сборищу присоединится, с юношеской такой уверенностью, что его-то уж точно не поймают. Или с полным к этому безразличием, тут только гадать остаётся. Он человечности не лишён, но умеет и играть ей. Вон как Горьку окрутил, нашёл же против него оружие – попросить надо по-человечески и подавить немножко, мягко, как кошка лапой, а главное – дать выбор. Всё, твой Горька, затравленный, затюканный, ласкового слова не слышащий, твой. Дальше его проблемы, как будет не попадаться.

Журка Капрала привлекает именно силой. Что уж там, казалось бы, за сила? А свет – тоже она. Капрал к нему тянется. И делает Журке одно добрейшее дело, важность которого, может, и сам не понял. Журка тоже не понял, может, со временем до них дойдёт.

Капрал его спас. Тот камень, что Журка кинуть был готов в обрызгавшую его машину, не соображающий от боли, Капрал из руки вытряхнул. Озлобление вытряхнул. Тут же на него и проверив, мол, бросай во встречную. Куртку свою дал. С собой позвал. А ребёнок, конечно, гордо не пошёл. Но вот вспомнил, что есть у него люди, к которым он может пойти. До встречи с Капралом он не к кому-то шёл ведь. А тут понял, что надо к кому-то. Потому что рядом был человек.

И да, как я уже говорила, остался с ним рядом этот человек, хоть и затихла его линия, свелась на нет, но не забыта, верю.

- Дети

Друзья Журки не идеалисты. Что Иринка, опасно повторяющая с чужих слов, но в сердце хранящая всё же и свои чувства. Что Горька, который с очень гадкой штукой столкнулся – что же делать, если у самого твоего близкого друга есть кто-то ближе? А что делать, дружить. И меньше пьедесталов.
Маленький Максимка не идеалист, хотя пока рано говорить. Не идеалист Валерка. Восьмиклассники, реалистично играющие в войну.

Автор не сахарен. Автор нежен к детям, даже будь они самыми замученными и не склонными к идеализму. Ведь хороший человек – далеко не всегда идеалист. Да и не рождаются им, а становятся, благодаря и вопреки. Автор слишком ценит братство, чтобы границы разводить.
А я ему очень-очень благодарна.

#БК_2017 (9. Любимая книга из вашего детства).

Так уж сложилось, что с творчеством Владислава Крапивина я познакомился в детстве и читал запоем. Но как оказалось, не смотря на искрению любовь к автору, я совершенно упустил из виду произведения написанные в постсоветский период. И книга "Прохождение Венеры по диску Солнца" стала первой.

Начав читать едва не бросил. Тональность с которой автор начинает повествование отдает беспросветной чернухой, которой и без того предостаточно в современной литературе и кинематографе. Лишь вера в В. Крапивина и память о "счастливых" финалах заставила читать дальше и не пожалел.

Беды и неурядицы с которых начинается повесть уходят на задний план, по сути нужны они были лишь, как повод рассказать эту историю. Представить читателю свой взгляд на некоторые религиозные и бытовые вопросы. Что автору удалось мастерски.

Дочитав книгу до конца, испытываешь приятное "послевкусие" и осознаешь (не знаю так ли задумывал автор) насколько мелочны наши "неразрешимые" проблемы и беды. Ведь вполне может оказаться, что это пустяки с грядущими испытаниями ниспосланными нам господом. А о том что всегда есть человек которому еще хуже и говорить не приходится.

В тоже время, вынужден отметить, кроме бесспорных плюсов книги появляется ощущение некоторой вторичности повествования. Словно автор в момент написания сам толком не разобрался в окружающем его мире (что с его жизненным опытом, наверное не возможно). И данная повесть помогла ему самому определиться с отношением к происходящему вокруг. И человек который ни читал ранее произведений данного автора, может отложить ее, пожав плечами и лишить себя возможности познакомиться с другими его творениями. А жаль.

В целом интересная, не лишенная юмора, поучительная история выполненная в "авторском" стиле В. Крапивина. Ценителям творчества рекомендую.