«Милый, это же беда большого города, — пробормотала она. — Здесь почти никогда нельзя побыть вдвоем.
— Откуда же тогда здесь берутся дети?
— Одному Богу известно!»
Это абсолютно другой Ремарк, и одновременно тот же. Первые строки, будто разговор со старым другом, который, как оказалось, припас парочку козырей в рукаве.
Другая атмосфера, другие герои, любовь другая. И одновременно та же. И всё в этой книге двояко также. Есть человек, а есть его тень. Эмигрант может навсегда остаться в стране, в которую он переехал, лишь тогда, когда вместе с ним переехала его душа. Если же душа осталась, то эмигрирует только тень.
Глазами главного героя мы увидим такие тени, познакомимся с полутенями, и четверть-тенями, а иногда мимо пройдет полноценный человек, но это редкость.
Грефенгейм и Кан. Как страшно жизнь превращается в злую иронию, а человек не в силах это изменить. Пока ты прячешься в Америке, твой родной дом бомбят американские самолёты. Пока ты рискуешь, ты живешь, а вне войны, ты никто, лишь тень.
Как остро Ремарк здесь поставил вопрос самоубийства. На который, к сожалению, точного ответа так и не дал, да и возможно ли это?
Как жестко, а иногда даже по-звериному, описал он в этой книге любовь и близость. Я раньше не могла представить его героев такими, а сейчас могу. Они стали живее, ненасытнее, острее, несмотря на то, что оставались тенями. При этом, никуда не делось очарование диалогов, оно осталось и стало ещё сильнее.
«— Хорошо. Мы ляжем в постель и прижмемся друг к другу. Увидим наши лица в зеркале напротив и прислушаемся к вою ветра. Когда ветер усилится, в глазах у нас промелькнет испуг, и они потемнеют. Ты обнимешь меня крепче и начнешь рассказывать о Флоренции, Париже в Венеции, обо всех тех городах, где мы никогда не будем вместе.
— Я не был ни в Венеции, ни во Флоренции.
— Все равно, можешь рассказывать о них так, будто ты там был. Я, наверное, разревусь и буду ужасно выглядеть. Когда я плачу, я далеко не красавица. Но ты меня простишь за это и за мою чувствительность тоже.
— Да.
— Тогда иди ко мне и скажи, что ты будешь любить меня вечно и что мы никогда не состаримся».
В этой книге над героями не висит опасность быть схваченными или убитыми другими людьми, поэтому в самом начале кажется, что Ремарк решил изменить себе и погрузить героев в атмосферу райского спасения и изобилия. Но не тут-то было, ведь иногда наш самый опасный и злейший враг это мы сами и наши мысли.
Эта книга уникальна сама по себе, особенна, но в то же время связана с другими книгами. И тут читатель испытает чувство сладкой ностальгии уловив это связь, насладившись ею.
«Я жадно, даже с некоторым страхом смотрел на эту чужую женщину, которая стала для меня самой близкой, и, глядя на нее, вдруг понял, что только мертвые принадлежат нам целиком, только они не могут ускользнуть. Все остальное в жизни движется, видоизменяется, уходит, исчезает и, даже появившись вновь, становится неузнаваемым. Одни лишь мертвые хранят верность. И в этом их сила».
@nuta2019, может взять что-то покороче? Например Ночь в Лиссабоне или Жизнь взаймы?
@Elloissa, а может быть надо дозреть подольше)))
@nuta2019, может и так)