Цитаты из книги Стража! Стража! - страница 2

Если и было на свете что-то, что угнетало его больше, чем собственный цинизм, так это то, что сплошь и рядом этот самый цинизм оказывался менее циничным, чем реальная жизнь.

Понятие, самое близкое, с точки зрения дракона, к понятию друга, — это враг, который всё ещё жив.

- Мы - драконы, и нам полагается быть жестокими, коварными,бессердечными и ужасными. Но даже мы никогда не доходили до того, до чего дошли вы, человекообразные! Мы никогда не сжигали, не пытали и не раздирали друг друга на части, одновременно называя это моралью.

Он принадлежал к тому типу людей, в устах которых обычное пожелание доброго утра звучит как уникальное-случающееся-раз-в-жизни-только-сегодня предложение.

Множественная вселенная содержит в себе немало ужасающих картин. Однако почему-то для души, чьи струны настроены в унисон с тонкими ритмами библиотеки, немного найдётся зрелищ более ужасных, нежели пустота на том месте, где должна была стоять книга.

В общем-то, городской закон гласил, что приносить в жертву можно только осуждённых преступников, но этот пункт благополучно обходился, поскольку в большинстве религий отказ стать добровольной жертвой рассматривался как преступление, наказуемое смертной казнью.

- Значит, вы считаете, что вымерший, а значит, скорее всего, абсолютно мифический дракон залетел в город, приземлился в узком переулке, кремировал группу преступников и улетел? - осведомился патриций. - Какой сознательный ящер, а?

Возможно, волшебство будет длиться вечно. А может, и нет. Ведь, по-честному, ничто не вечно.

В ночное время на улицах Анк-Морпорка осторожность должна быть абсолютной. Нет такого понятия, как умеренная осторожность. Вы либо очень осторожны, либо мертвы. Вы ещё ходите и дышите, но конечный исход уже предопределён — вы всё равно мертвы.