Джулиан Барнс рецензии на книги - страница 5

#Добро1_3курс (Диплом)

«Каждый волен выбрать свой путь и идти по нему с важным видом, наплевав на мнение окружающих»

Не знаю, что и сказать об этой книге. Мне довольно сложно подобрать правильные слова, чтобы описать своё мнение о ней.

Начнём с того, что мне больше всего понравилось. Крис – обычный парень, который проходит пору взросления, задумываясь о самых непривычных вещах для подростка – о смерти, о будущем, о высоком искусстве. Он идёт по своему пути, делая выбор: как же поступить правильнее. Крис желает жить правильно, красиво, подчиняясь лишь своим идеалам. Самое интересное – выдумки новых слов, которых ещё никто никогда не слышал, вместе со своим другом Тони, их разговоры с намеками на высокую интеллектуальность, наблюдения за людьми, как за подопытными крысами, или кроликами.

Крис, став взрослее, не отрекся от своих идеалов, когда Тони и в 30 лет оставался бунтарем, таким же, как и в подростковом возрасте. Просто у каждого свой путь, свой выбор. Кто-то идёт к своей цели, живя своими принципами, а кто-то плывет по течению. Каждый имеет право на своё видение мира и не стоит никого осуждать.

Единственное, что мне не понравилось – излишние отсылки к сексу. Я конечно понимаю, что в подростковом возрасте это очень важная тема взросления, но для меня это как-то уж слишком.

«Когда же еще беспокоиться о действительно важных вещах, как не в ранней юности?!»

#Добро1_3курс (Диплом)

Книга из разряда тех, что нравятся, но про которые не знаешь, что написать. Похвалить сюжет? Да никакого сюжета здесь в принципе и нет. Так, записки одного парня в шестнадцать, двадцать и тридцать лет. Дружба, первая любовь, псевдоинтеллектуальные беседы с приятелем, наблюдения за людьми с целью исследования, достойного тех самых британских учёных над которыми все потешаются. Бунтарство ради бунтарства, эпатаж ради эпатажа, отрицание ради отрицания. Подростковый бунт, когда собственные желания не важны, а важно только противостояние всему мещанскому и привычному. Можно восхититься персонажами. Но они, Тони и Крис обычны, а члены их семей и вовсе схематичные наброски.

Может быть, необычно место, где всё происходит? Метроленд? Что ещё за Метроленд? Всего лишь район, до которого дотянулась первая ветка лондонской подземки. Обычный пригород. Всё обычно в этой книге, но читать было совсем не скучно.

Дело в том, что я просто обожаю романы воспитания, взросления... их можно назвать как угодно, когда подросток растёт, ищет и осознаёт себя, делает ошибки и в конце-концов становится взрослым человеком с собственными убеждениями. А некоторые, как Тони, даже в тридцать остаются бунтующими юнцами. Возможно в этом противопоставлении вечного бунтарства и тихой мещанской жизни и кроется главная мысль. К счастью, Барнс не даёт готового ответа, какой из путей правильный, предоставив каждому выбирать самому.

«Жизнь подходит к концу — точнее, не сама жизнь, а кое-что другое: возможность каких-либо перемен в этой жизни. Тебе предоставляется длительная остановка; времени достаточно, чтобы задаться вопросом: что еще я сделал не так?»

Главный герой Тони прожил простую бесконфликтную, как он сам бы выразился, жизнь. Обычная семейная жизнь, обычный развод, как закономерный итог такой семейной жизни, ровные отношения после развода с женой и дочерью. И вот, неожиданно он получает странное наследство от человека, мимолетно соприкоснувшегося с его жизнью в далекой юности. Да и предмет наследования довольно необычный - личный дневник его давно умершего друга. Давно забытое прошлое возвращается, и вопросы, на которые не были получены ответы сорок лет назад, снова прокручиваются в голове Тони.

Своей недосказанностью, полунамеками, странным завещанием, каким-то образом связанным с трагедией прошлого, книга напомнила мне Тень К. Альвтеген. Я даже в определенный момент начала думать, что детективная линия все-таки будет. Но и то, как закончилась книга, какие ответы получил герой мне тоже понравилось.

Понравилось мне и то, как автор ненавязчиво без философских размышлений поднимает серьезные вопросы в своей книге: ответственность, трусость, мстительность, чувство вины... Все подаётся честно, открыто, возможно немного грубовато местами, но оттого даже более естественно и правдиво, как если бы нам рассказывал о своей жизни реальный человек, переосмысливший свои поступки и взглянувший на свою жизнь с учетом опыта прожитых лет.
Хотелось бы поблагодарить @readly за #флешмоб_Премия и замечательную возможность познакомиться с новым автором. Скорее всего на одной книге у Джулиана Барнса я не остановлюсь.
Букеровская премия 2011 год.

Читать подобную книгу, книгу-воспоминание, книгу-размышление после тяжелого рабочего дня явно не стоило. Мне было интересно наблюдать за тем, как вспоминает, как описывает свою жизнь от мальчишеского прошлого до стариковского настоящего Тони, главный герой.

Мне понравился язык Барнса – тягучий и неторопливый. Но именно из-за этого всего я чуть не уснула ближе к концу. Сама книга тут, к счастью, не причем. Удивительная штука жизнь – сначала ты растешь и все ждешь, что вот-вот, со следующего года, после 18, на утро после брачной ночи она начнется наконец, а она-то уже идет. Идет и превращается в цепочку субъективных воспоминаний, вспышек, которые кажутся нам единственно верными, если мы говорим о себе или о людях, встретившихся нам на пути.
Грустно и забавно, то в итоге, оглядываясь назад, понимаешь, что хоть время вполне себе линейно.

Переоценить события и поступки можно, а вот отменить их нельзя, река времени вспять не потечет. Безмерно жаль Адриана, с первой же страницы автор привлекает к нему внимание, а потом безжалостно обрывает его линию. Но самоубийства я принять не могу. Очень, на мой взгляд, мало ситуаций в жизни, когда это и только это станет единственным выходом. Жить все равно невообразимо прекрасней, чем умереть. Адриан, как тень будет присутствовать и в жизни Тони, и в жизни Вероники, но ему никогда уже не придется откреститься от своих прежних убеждений или расстроиться от необратимости ошибок. Говорят, когда самоубийцы понимают, что был иной выход, уже поздно, они уже летят с моста.

“"Интеллигенция и власть" — задача очень сложна:
То ли кусать сапог, а то ли лизать.” Тимур Шаов

В советское время искусство для власти стало еще одним инструментом пропаганды. Власть могла одобрить или осудить что угодно, и те, кто хвалил вчера, сегодня стыдливо оправдывались или грозно обличали неудачника на страницах газет.

Музыка выше слов, выше политики. Но даже музыка могла быть советской или не советской. Кто и как это определял? Музыка могла спасти и могла погубить. Да, так было. Но нельзя сказать, что везде и всюду, за исключением ряда стран, не будем показывать пальцем, царит в мире свобода творчества и самовыражения. Или что где-то нет цензуры. Из-за забора всегда кажется, что у соседа трава зеленее или, наоборот, а у нас-то огогого. Иллюзии это все, мишура.

Вопрос в том, чтобы попытаться не просто выжить, а остаться человеком, не испытывать стыда хотя бы или в первую очередь перед самим собой. А это очень сложно и тяжело, кем бы ты ни был – композитором или дядей Васей. Хотя последнему проще – искусов поменьше.
Три эпизода из жизни Шостаковича, разнесенных по времени, но иллюстрирующих одну и ту же мысль. В чем трусость, а в чем смелость? Не вступать в партию из чувства протеста против этой жестокой машины, возражать на словах, но тихо; в мыслях, но еще глуше? И где-то подспудно – чур меня, пусть минует, только не я.

Готовность перед лицом боли признаться в чем угодно – это трусость? Готовность упрямо выходить на площадку у лифта, ночь за ночью, ожидая ареста, только бы не на глазах у жены и дочери, в пижаме – это смелость? Спасти любимых – это ли не единственное, что имеет значение? Но тогда где предел, где кончаются оправдания? Сильно написано и заставляет задуматься.

Отдельно хочу отметить прекрасную работу, которую проделал и автор, и переводчик. Создается полное ощущение, что книга написана русским писателем. Если с некоторыми идеями и мыслями Барнса я бы могла поспорить, не согласиться, упрекнуть его в некотором передергивании. Но упрекнуть его в наличии клюквы, незнании реалий, предмета, упрекнуть в том, в чем мы, русские, могли бы упрекнуть иностранца, пишущего о России, нельзя.

Три эпизода из жизни человека, только его мысли и ощущения, а сквозь них – эпоха, шум времени, а над этим – музыка, искусство для всех и ни для кого конкретно. Не знаю, нужны ли Барнсу мои похвалы, но прекрасное исполнение.

Вот и состоялось моё первое знакомство с творчеством Джулиана Барнса – яркого представителя постмодернизма.

Роман «Глядя на солнце» был написан в 1986 году, и при прочтении автора сего романа можно сравнить с неким предсказателем. Но об этом чуть позже.

Иной раз мне казалось, что я совсем не понимаю, о чем пишет автор. Сложная речь, философские мысли, общение между героями, которое понятно только им самим. Но бросать книгу я отказывалась.

Одной из основных сюжетных линий является линия девочки/девушки/женщины Джин. На протяжении всего романа нам приходится расти вместе с ней, а также попытаться найти ответы на вопросы, которые мучают её с детства. «Почему норки так живучи?»… «Почему путешественник съел только полтора бутерброда?»….

Джин нельзя назвать счастливой, можно сказать, что все её годы – это одна сплошная меланхолия. Вечный упадок. Даже семь чудес света героиня ставит под сомнения.

Вторая сюжетная линия – это линия пилота Проссера. Собственно с его рассказа начинается роман. Пилот, который видел дважды за один полэт закат солнца, пилот, который готовит бутерброды «отбой» из одуванчиков.

Третья линия – это Грегори (сын Джин). Он перенял от матери такие же меланхолические нотки. Однако его вопросов гораздо больше, чем у матери. Он не умеет справляться с неудачами и задумывается о самоубийстве.

А теперь вернемся к Барнсу-предсказателю. Как и Брэдбери в своё время предсказал плееры и телевизоры, здесь Барнс предсказывает появление Википедии и высокотехнологичных самолетов. А рассуждения автора о том, что дети перестанут интересоваться чем-либо, потому что всё можно будет найти в компьютере, меня саму как читателя привело в ужас от того, насколько это точно.

В целом роман оцениваю на твердую 7. Возможно, я до него не доросла, и моего жизненного опыта недостаточно, чтобы понять все скрытые замыслы автора. Но продолжать знакомство с Барнсом я буду, тем более что его книг в моей библиотеке очень много.

#доза_допинга (Г)

Перед тем, как начать читать это произведение, про «Любовь и так далее» нужно знать две вещи:
1. Эта книга – продолжение «Как все было».
2. Первая книга лучше.
Да, по сравнению с «Как все было», «Любовь…» проигрывает. Скажем так: здесь более вялый сюжет, он не захватывает с первых страниц, и ты наблюдаешь за развитием событий как бы между делом. Но читать ее все равно стоит, на это есть две причины.
Первая - мне очень понравилось, как Барнс в этой дилогии разрушает четвертую стену. У него все повествование строится как разговор множества персонажей с читателем, но здесь нет этого слащавого, приторного заигрывания, которым часто грешат писатели.
И вторая. Конечно же, это юмор Барнса. Им, по-моему, пропитано все его творчество (по крайней мере те книги, которые я прочла), и у него всегда это очень удачно получается, так… по-английски.
#флешмоб_Л

Книга удивительно искренняя и глубокая. Читается на одном дыхании, чему способствует не столько небольшой объем, сколько содержание и стиль автора. Это взгляд на окружающий мир человека, пережившего потерю близкого человека. Мир меняется навсегда, и в нем нужно учиться жить по-другому. Все этапы привыкания к этой новой и чужой жизни автор описывает удивительно верно, и я рекомендовала бы прочесть книгу тем, кто оказался рядом с человеком, переживающим эту потерю. Да, нам не нравится, когда при нас стараются не упоминать имя ушедшего, будто бы его никогда не существовало! Да, первое время ты ненавидишь каждого за то, что он может продолжать свою обычную жизнь, когда весь мир вокруг тебя одномоментно и необратимо изменился, стал чужим и враждебным, когда смысла лишаются все привычные действия, когда каждое утро нужно убеждать себя в необходимости прожить новый день. И боль никогда не уходит, и время не лечит, как бы в этом не убеждали все вокруг. Боль изменяется, в ней открываются новые грани, но она остается с тобой навсегда. И наверно Барнс прав, она является свидетельством и необходимым следствием любви. И это всё, что остается у нас.

Наверно, худшая книга, которую я читала у Барнса. Но все равно она ужасно хороша.

Когда я читаю Барнса, у меня всегда удивительное ощущение того, что в книге все на месте. Каждое слово правильное. Каждая буква красивая и выразительная. Каждая новая глава - новое открытие и новое удовольствие.

Я не очень люблю детективы. Из-за нетерпеливости. Стоит в книге появиться какой-нибудь загадке, а еще хуже несправедливости, у меня начинают дрожать руки, и чувствовать я себя начинаю весьма некомфортно. Хочется, чтобы все побыстрее разрешилось и пришло в норму, иначе я взорвусь. Бам! И все. Где-то до 260 стр. я наслаждалась покоем, развитием двух сюжетных линий, ожидала, когда они сольются в одну. Лучше бы они, конечно, не сливались, ибо, как ни странно, мне было фантастически наплевать на то, кто же убивал животных и почему осудили Джорджа. Но потом в дело вмешался Артур и все пошло так, как я очень не люблю.

Разумеется, как и многие, я заглянула после в биографию А.К.Д. Я, к слову, очень люблю биографии подобного рода. Они живые и интересные.
Но тут еще и детектив. Будь он проклят десять раз.

Но стиль, буквы, герои, главы все на месте. И это чудесно.
Буду продолжать дальше читать Барнса.

Это моя первая книга у Барнса, и, скорее всего, не последняя. Я в восторге. Язык просто завораживает.
Книга рассказывает о том, что однажды, в какой-то момент жизненного пути сэр Артур Конан Дойль и солиситор, сын священника Джордж Идалджи пересеклись, о том, почему это произошло и к чему привело в итоге.

Написана история интересно, главы из жизни Артура перемежаются главами из жизни Джорджа. Как я уже поняла, здесь описана реальная биография отца Шерлока Холмса, я ее не знала, поэтому мне было интересно. Артур мне понравился, он целеустремленный, упорный, он четко знает, чего хочет, и он готов нести ответственность за свои решения и поступки. Он практичен и прагматичен, но в глубине души ощущает себя рыцарем, которого, несмотря на годы, все еще ждут где-то приключения. Он деятелен, но не лишен воображения и романтичности, даже какой-то детскости. Был ли таким реальный человек, не понятно, но Конан Дойль Барнса внушает симпатию.

Джордж, напротив, человек мягкий и не слишком решительный, я бы даже сказала, романтичный. Сначала чувствуется в нем какая-то покорность, фатализм, может быть, присущие его далекой родине. Однако в критической ситуации он остается верен своим принципам, он настойчив, и в уме ему не откажешь. Проблема в том, что не слишком-то все ему помогает. Хотя в конечном счете желание вернуть себе то единственное, что важно для него в жизни – работу, даст ему силы искать иной защиты.

"Единственная причина, благодаря которой он сейчас сидит здесь за своим столом утром в пятницу, заключалась в высоких принципах сэра Артура и готовности претворять их в действия.

Так типично для сэра Артура: душевная щедрость и практичность в равных долях."

Ух, я прямо рвать и метать готова, и плакать одновременно, когда сталкиваюсь с косным, зашоренным мышлением, с несправедливостью, которую одни люди совершают по отношению к другим. Сразу чувствуешь и жалость, и гнев, и бессилие. Потому что таким людям ничего не объяснишь логически, их ни в чем не убедишь, ведь они сами себя уже убедили, в чем требуется. Но все-таки, пусть злодеи и не наказаны, доброе имя одного скромного полупарса было восстановлено.