Антония Байетт рецензии на книги

С Байетт отношения у меня получились сложные, т.к. в отличие от @bedda начала я с провала в виде Детская книга, после которого думала что к писательнице уже никогда не вернусь. И только после горячей рекомендации подруги решилась на знакомство с Обладать. После же этой книги Байетт прочно вошла в число моих любимых писательниц.

Первая книга квартета получилась на ура. Герои – разнообразные, яркие, интересные, живые – представлены читателю. Александер, Фредерика, Стефани, Маркус – уже только сам набор имён доставляет удовольствие, но у Байетт получилось нарисовать портрет каждого, причём до удивительно правдоподобный. Нет здесь идеально хороших или плохих героев, каждый представляет собой сложную и поначалу скорее неприятную смесь черт характера. Но чем глубже писательница погружает нас в глубины сюжета, тем понятнее и роднее что ли становятся персонажи.

Но одним описанием героев книга не ограничивается. Тут есть понятный и вполне определённый сюжет, который развивается на протяжение всей книги – постановка пьесы. Так что будет и подбор актёров, и репетиции, и сами спектакли, и много других событий, так что скучать не придётся, тем более с таким богатым и красивым языком, что я кажется готова читать в исполнении Байетт, хотя с Детской книгой всё-таки надо быть как-то поаккуратнее.
#БК_2024

Вопреки моим ожиданиям, третья книга Квартета Фредерики не открывается, как предыдущие, прологом со встречей троих друзей на выставке Королевской академии художеств. На этот раз Байетт вместо пролога предлагает целых четыре варианта вступления для «Вавилонской башни», и поначалу не очень ясно, зачем. Но по мере чтения книги обнаруживается взаимосвязь между ними, и приходит понимание замысла писательницы. В очередной раз признаю, что Антония Байетт пишет удивительные по красоте произведения, и уже грущу, что мне осталась всего одна, заключительная, книга квартета.

События «Вавилонской башни» происходят преимущественно в Лондоне 60-х, где Фредерика зализывает раны своего неудачного замужества и пытается доказать себе, бывшему мужу и обществу, что женщине по силам растить ребенка и заниматься при этом любимым делом. Отношение к Фредерике менялось у меня из книги в книгу, и если в «Деве в саду» она вызывала скорее раздражение, то в «Вавилонской башне» героиня Байетт оказалась мне очень близка. Здесь это молодая женщина, пережившая опыт влюбленностей, утрат, поспешных решений, которая тем не менее в состоянии анализировать этот опыт и критически оценивать себя и окружающих. Фредерика четко понимает, что она такое, и что для нее является важным и необходимым. Она осознает, что ее необдуманный брак был ошибкой, но что еще большей ошибкой будет оставаться в нем, повторяя сценарий жизни ее матери Уинифред и большинства женщин Англии, получивших образование и положивших его вместе с собственной личностью на алтарь семьи. Фредерика мужественно сражается за возможность оставаться самой собой, за право распоряжаться своей жизнью вопреки устоявшимся в обществе представлениям, и это вызывает искреннее уважение.

В этой книге отчетливо ощущается дух времени: буквально осязаемый страх перед ядерной угрозой, марши за мир, научные открытия, отмена смертной казни, этой «омерзительной жестокости, издревле обставляемой как пышное действо», а также свингующий Лондон. Музыкальная тусовка затронута лишь вскользь и остается больше за кадром, зато литературного Лондона в «Вавилонской башне» в избытке. Он прежде всего в рассказе о Фредерике, для которой слово и литература являются одними из главных составляющих ее жизни. Но кроме этого, сам роман включает в себя литературные произведения - сказки, которые Фредерика и Агата читают детям, а также отрывки из скандального романа «Балабонская башня», напечатанного в издательстве, с которым сотрудничает Фредерика, и против которого был подан иск о непристойности.

«Балабонская башня» - это такая притча-антиутопия, в которой некто Кюльвер (Зеленый Зад, простите мой французский), уводит группу бежавших от революции людей в укрытый от внешнего мира замок, где собирается создать общество свободных (особенно в сексуальном смысле) и равных людей. Заявленная свобода постепенно превращается во вседозволенность и неизбежно приводит к ущемлению свобод других людей и насилию. «Балабонская башня» на самом деле довольно спорное произведение с точки зрения используемых средств, и роман Байетт оказался для меня едва ли не единственным, где я с удовольствием следила за судебным разбирательством. Потому что в случае с «Балабонской башней» свидетельские показания были не чем иным, как всесторонним профессиональным разбором идей, художественных приемов и задач этой книги, обоснованием ее значимости и необходимости.

Почти в то же время идет еще и бракоразводный процесс Фредерики, и он тоже очень интересен с связи с описываемым временем: «Лондон свингует, а суд вершат старики: парик из восемнадцатого века, ханжество из девятнадцатого». Читая Байетт, понимаешь, с каким скрипом отвоевывались свободы, к которым мы все уже привыкли и воспринимаем как должное, как стремительно менялся мир в то время, и какой прорыв совершила молодежь 60-х, выражая свои взгляды на жизнь и идеи наперекор косности и лицемерию принятых общественных норм.

#европейский_вояж (Великобритания)

Вторая часть «Квартета Фредерики» оказалась настоящим произведением искусства. Это что-то особенное. Читая эту книгу испытываешь тонкое эстетическое удовольствие, как от любования картиной мастера, когда восхищаешься композицией и техникой, всматриваешься в игру света и тени, подмечаешь неочевидные детали, оттенки и приходишь в восторг от того, как это сделано.

Хочется не просто следить за сюжетом, а смаковать каждое слово, каждую мысль. Представляю, какой кайф от этой книги испытывают настоящие интеллектуалы, знатоки английской и классической литературы, которые в состоянии уловить все аллюзии и параллели. Но в этот раз даже я с моим невеликим багажом приобщилась тайн. Сравнения с пассажами из Пруста и Ивлина Во, например, оказались для меня яркими и узнаваемыми, а главное - эти эпизоды я сама отчетливо помню, так как в свое время они произвели на меня впечатление.

Так вот, возвращаясь к тому, как это сделано. Прочитав две книги из «Квартета Фредерики», могу определенно восхититься исполнением. В обеих книгах безошибочно прослеживается единство замысла. Обе книги имеют схожее композиционное решение. Обе начинаются прологом, в котором Фредерика, Александр и Дэниел встречаются на выставке Королевской академии художеств. Встреча в обоих случаях происходит на одно или несколько десятилетий позже, чем события основного повествования. И в обоих случаях Александр рассматривает картину, которая непосредственно связана с написанной им в прошлом пьесой. В «Деве в саду» это был портрет Елизаветы I, который словно унес мысли Александра во времена написания и постановки пьесы о королеве-девственнице. В «Живой вещи» это «Соломенный стул» Ван Гога. Сюжет второй части тетралогии неразрывно связан с Ван Гогом, его арльским периодом, помешательством и т.д. Правда, самой постановке будет уделено намного меньше романного времени по сравнению с первой книгой.
Оба пролога дают кроме того цветной набросок соответствующей эпохи (костюмы посетителей музея, их крой и цвет) и символично заканчиваются приглашением выпить кофе в «Фортнуме и Мейсоне» на улице Пиккадилли.
Такое решение очень красиво, и мне безумно интересно, повторится ли эта структура в третьей книге.

Основной сюжет посвящен Кембриджскому периоду Фредерики, где она, эмансипированная и «жадная до жизненных впечатлений», учится и продолжает поиск своего пути, «проводит полевые исследования», хотя на ее взгляд «она ищет любви и доверительности». Очень хорошо передана университетская атмосфера середины 50-х, когда на 11 студентов приходилась одна студентка. Поэтические вечера, встречи с писателями - живыми классиками, интеллектуальные дискуссии, любовные приключения, балы и лекции - все описано невероятно красиво и как-то очень осязаемо.

Жизнь Фредерики, вне привычных рамок, предлагаемых женщине той эпохи, невольно сравнивается с судьбами ее сестры Стефани и матери Уинифред. И Стефани, и Уинифред закончили с свое время университет, обе мечтали о собственной реализации. Уинифред «больше всего боялась прожить, как жила ее мать: детей много, денег мало, вечное служение дому и мужу». Но в итоге жизнь Уинифред сложилась именно так. У Стефани - чуть-чуть иначе, и почти до самого конца книги казалось, что ей удастся совместить юношеские мечты с материнством и семейной жизнью...

Книга предлагает множество тем для размышлений, которые вытекают из сюжетных перипетий ее героев. Кроме того, в ней очень много поэзии и живописи, литературных рассуждений. Все вместе создает восхитительное ощущение чего-то поистине выдающегося. Замечательная книга.

#универ_женский_3

В свое время у меня случился восторг от прочтения Обладать, а потом последовало настоящее фиаско с Детская книга. «Дева в саду» по настроению оказалась удивительно похожей на «Детскую книгу», но оставила совсем другие впечатления.

«Квартет Фредерики» интересен уже тем, что во многом автобиографичен. «Дева в саду» - это книга о взрослении, поиске себя, она открывает цикл и знакомит с главной героиней Фредерикой в 17-летнем возрасте. На дворе 1953 год, коронация Елизаветы II. По этому случаю по всей Англии проводятся различные празднества, и одним из таких будет постановка пьесы учительствующего драматурга Александра Уэддерберна о Елизавете I. В спектакле задействованы как профессионалы, так и актеры-любители, набранные среди учителей и учеников Блесфорд-Райд.

Сюжет романа плавно течет на фоне подготовки к постановке пьесы, подбора актеров, репетиций и собственно представления, и неожиданно ускоряется ближе к финалу. Основными действующими лицами, помимо Фредерики, являются примерно все задействованные в спектакле, отчего создается ощущение масштабности действа.

В центре внимания - семья Фредерики Поттер. Поведение Фредерики, ее сестры и брата во многом продиктованы желанием действовать в пику деспотичному отцу. Если он против брака и религии - значит надо выйти замуж, и желательно за священника. Если он мечтает о блестящей карьере для дочери - значит надо вернуться в глушь и похоронить себя в провинциальной школе. Билл Поттер не замечает, как ежедневно ранит своих близких, прививает в них комплексы и страхи, и, не осознавая этого, влияет на их судьбы.

Персонажи романа все достаточно своеобразные, и откровенно симпатичен, пожалуй, мне никто не был. Некоторые, как незадачливый Александр с его бабами (по-другому не скажешь), вызывали улыбку из-за трагикомизма ситуации, в которую он себя загнал. Другие - чувства, близкие к раздражению, иногда брезгливости. Кое-кого было по-настоящему жаль. Сама Фредерика, умная, но довольно резкая и вздорная, показалась мне не особо приятной, но зато понятной. Кое-что из ее метаний я сама испытывала в 17 лет.
Очень хорошо получилось у Байетт описать конфуз в голове у юной барышни, воспитанной в английском стиле папашей-деспотом, когда из любопытства и легкомыслия, противоречивых идей и чувств рискуешь вляпаться в истории с последствиями, но из-за «странного гипноза вежливости» не в состоянии сказать «нет».

Удивительно, но ближе к финалу неприятных эмоций герои книги стали вызывать все меньше, а сочувствия - все больше. По-человечески понятно, что движет ими, что побуждает ошибаться, делать больно себе и другим. Жалко всех (с).

Безусловно понравился язык Байетт, полный литературных аллюзий, и в очередной раз я удивляюсь, насколько точно ей удается попадать манерой письма в описываемую эпоху. Очень хорошо получилось передать ностальгию взрослого человека по молодости, по тому прустовскому потерянному времени, которое обретается воспоминаниями, пусть и в несколько отшлифованном виде.

«Забавно: сейчас пятидесятые считают пустым временем, ненастоящим. А мы тогда жили, и время было довольно славное: пьеса, коронация и все прочее…
-Обманувшая заря, – сказал Александр».

Книга понравилась, и очень интересно узнать, что будет дальше с Фредерикой, Александром и другими героями «Девы в саду». Обязательно буду читать следующие части.

#универ_женский_1

«Чудеса и фантазии» — это три сборника рассказов и повестей Антонии Байетт, опубликованных в 90-х и начале 00-х. Я являюсь большим поклонником творчества Мадам Байетт, считая её по мастерству владения письменным английским языком равной ослепительному Ричарду Адамсу. Эта книга является первым моим знакомством с малой формой в исполнении английской писательницы, и, к моему удивлению, я остался разочарован. Из полутора десятков произведений, включённых в сборник, мне понравились по-настоящему, может быть, только три.

Я начал анализировать, почему это произошло, и пришёл к нескольким выводам. Во-первых, с моей точки зрения, письмо в этих рассказах слишком женское. Под этим я понимаю постоянную и немного чрезмерную драматичность. Особенно это касается рассказов, выполненных в форме сказки. Возможно, Мадам Байетт сделала это специально, потому что классические европейские сказки именно таковы от «Кота в сапогах» до «Красной шапочки», написанных мужчинами, кстати. Так что, возможно, я сам себе противоречу, но говорю, как ощущаю. А ещё, я ни разу не читал ничего, где бы так подробно описывалась одежда персонажей: крой, пуговки, тончайшие оттенки цвета, детали и материалы. Интересно, что в крупной форме писательница так не делала.

Во-вторых, оглавление книги показалось мне очень неоднородным и по форме и по качеству включённых в него текстов. В первом сборнике четыре простых, коротких, стилизованных под сказки рассказа предваряют 150-страничную фантастическую повесть о современной женщине-учёном, её жизни и стремлениях. Да, повесть написана сильно, но она принципиально иная по сравнению с остальными произведениями сборника. Их ничего не связывает. Произведения двух других сборников гораздо более сбалансированы. Но меня они, что называется, не зацепили за исключением, как я уже говорил, очень малого их числа. Да и те, которые мне понравились, вызвали у меня отклик не потому, что написаны глубже, проникновеннее, сильнее, чем остальные, а просто в силу каких-то моих сугубо личных опытов, воспоминаний или фантазий.

И, тем не менее, по части технического исполнения написанного Мадам Байетт, не изменяет себе. Да и не может изменить себе, так как подлинный мастер не в состоянии выдавать брак. Текст Антонии Байетт чудесен, как картина. Где-то как озарённые волшебной игрой света пейзажи Клода Моне, где-то как наполненные внутренним напряжением и предчувствиями полотна Фёдора Васильева.

Думаю, в творческом багаже Мадам Байетт ничего не превосходит роман «Обладать», но, тем не менее, любая из её книг, очевидно, является хорошей находкой для любителя чтения.

#сказочные_ленивцы (Тема 5: Книга, основанная на мифах, легендах.)

До чего же заманчивой показалась мне аннотация у этой книги! Ведь она обещала мне историю о пятилетней девочке, эвакуированной из Лондона в сельскую местность и нашедшей убежище в книге скандинавских мифов, в которой «страшные и одновременно поэтические истории о дереве Иггдрасиле, волке Фенрире, змее Ёрмунганде, коварном боге Локи венчает миф о Рагнарёке, гибели богов.» И пусть большинство знаний о скандинавской мифологии мне дало «Евангелие от Локи», всё же я предвкушала, как изысканно и занятно могут переплестись судьбы древних богов, маленькой девочки и реального мира, оказавшегося над пропастью. Но у автора были другие планы.
Хотя начало этой истории было многообещающим. Первое, что хотелось бы отметить, это образ отца девочки, военного лётчика с огненно-рыжими волосами, ведущего воздушные бои с врагами где-то над Африкой и Европой. Тут самым естественным образом напрашивается отождествление отца с самим Локи, коварным и хитрым богом, выделяющимся среди остальных не только своей яркой шевелюрой. Девочке нравится Локи, и она любит отца, оба незримы, но существуют, и каждый из них ведёт свой решающий бой. Неудивительно, что зная судьбу Локи, девочка пророчит гибель и собственному отцу.
Второй интересный момент связан с религией. В эвакуации девочка посещает воскресную школу, где её знакомят с основами христианства. И девочка невольно начинает замечать, что современные представления о Боге и библейские притчи словно повторяют скандинавскую мифологию. И вот, когда в книге возник образ великанского орла Хрёсвельга, что означает Пожиратель плоти, сидящего на вершине и равнодушно распевавшего песни о былом, настоящем и грядущем, когда прозвучала фраза о том, что у убийства «было три цвета: черный, белый и красный – первые цвета, что осознает и называет человек», я просто была поражена тем, как необычно и точно одна сюжетная линия книги определяет другую.
А потом... Потом я внезапно поняла, что просто наделяю эту книгу теми чертами, которые хочу в ней видеть. Немного упорства, фантазии – и вот начинаешь замечать отсылки и параллели, о существовании которых, скорее всего, не догадывалась даже автор книги. Ведь по сути дела всё повествование – это только краткий и довольно запутанный пересказ скандинавских мифов, среди которых очень редко внезапно возникают ещё более краткие заметки о жизни девочки, которая теоретически должна была быть главной героиней истории. И мне теперь ужасно интересно узнать, как много знаний о Второй мировой войне и скандинавской мифологии из этой книги может извлечь человек, имеющий самые смутные представления об этих вопросах? Боюсь, что таковая величина будет неотвратимо стремиться к нулю.
Мне кажется, что автор несколько перемудрила, стараясь «для мифа ... найти новый голос: без надрывного пафоса, без монотонности, без излишней назидательности». Пытаясь соригинальничать, она попросту загубила классную идею. Словом, никакого пафоса, одна сплошная монотонность...

Какая неожиданно низкая оценка у произведения и какие противоречивые рецензии. Для одного сочный язык, а для другого неудобоваримая тягомотина. Что ж, добавлю свою скорее нейтральную характеристику для полного спектра.

Книга состоит из двух повестей. Первая Морфо Евгения. Сюжет здесь показался мне более интересным, но слишком предсказуемым. Думаю, так решит каждый, кто смотрел или читал Игра престолов. Идея, определённо взята оттуда. Даже объяснение совпадает. Но Антония Байетт оплела всё это совсем другой сюжетной канвой и потому читать всё же интересно, хотя не так чтобы дух захватывал.

Вторая история показалась мне скучной. Но, возможно это из-за моего скептического отношения к спиритизму в целом. Тем более, что здесь это подаётся как реальное явление, где медиумы действительно видят и слышат неких призрачных сущностей. Насмешливое отношение господина Падуба в романе Обладать ко всей этой чепухе нравилось мне куда больше.

Странно, но у меня уже возникает некое ощущение однообразности от книг Байетт. Может из-за того, что маловато прошло время после прочтения предыдущей книги, но в этот раз постоянно возникала чувство дежавю в используемых приёмах: вставленные кусочки сочиняемых персонажами произведений, многочисленные отрывки поэм, упоминание одних и тех же поэтов... Не скажу, что это непременно плохо, но конкретно здесь производило скорее негативное впечатление.
#БК_2022

Сборник "Ангелы и насекомые" включает в себя две повести: "Морфо Евгения" и "Ангел супружества", авторства Антонии Байетт. Они никогда не публиковались раздельно ни на языке оригинала, ни в переводе, поэтому считаю целесообразным написать про обе сразу.

Я взялся их читать, потому что был очень впечатлён романом той же писательницы под названием "Обладать". Случайный выбор из всего её литературного багажа выпал на "Ангелов...". Что роднит обе книги, так это язык. На суперобложке, прямо под комплиментами госпожи Байетт в адрес русской классической литературы приведено её высказывание: "Мне нравятся развёрнутые, сложные предложения, и я питаю самые нежные чувства к словам". Я стопроцентно разделяю её точку зрения. Для меня тоже речевая сочность имеет ключевое значение в самой возможности получения подлинного удовольствия от литературного произведения. Текст обеих повестей невероятно хорош. Я не читал Байетт в оригинале, но мне представляется, что её английский язык схож с английским языком Ричарда Адамса, которым я бесконечно наслаждаюсь.

Что касается содержательной части, то в первой повести автор раскрывает тему свободы выбора. Обладает ли ею человек, или он всего лишь деталь общественного сверхорганизма, имеющая не больше широты манёвра, нежели отдельно взятый муравей в муравейнике. Очень интересное, на самом деле, исследование вопроса получилось у Байетт. Чтобы тему было удобнее раскрывать, в центре повествования находится бедный энтомолог, вошедший в состоятельную английскую семью. Он-то и занимается буквальным сравнением муравьёв и людей. Помимо основной сюжетной линии, в повести даётся яркая картина образа жизни знатной семьи в старой Англии (дело происходит в 1860-е годы). Кстати, за ширмой благопристойности скрываются несколько аморальных и неприглядных явлений.

Содержание второй повести имеет отношение к метафизике. В основе сюжета лежат спиритические опыты, во время которых участники пытаются выйти на контакт с давно умершими близкими. Байетт не даёт однозначного ответа, являются ли вызываемые сущности порождениями боли и тоски самих спиритистов или настоящими душами ушедших в послежизнь людей. Стержнем является история известнейшего английского поэта Альфреда Теннисона и его сестры Эмили, потерявших в молодости близкого, духовного друга и жениха соответственно в лице одного и того же человека. Повесть насыщена стихотворными фрагментами и очень-очень берёт за душу. Госпожа Байетт, по-моему, умеет брать за душу как никто другой. К финалу трагическое напряжение таково, что книга почти слышимо звенит.

В общем, дааа... Что бы ни писала Байетт, крупную форму, среднюю ли, мастерство не спрячешь. У меня сложилось впечатление, что творчество ей даётся очень легко, без труда. Это, наверняка, совершенно ошибочное впечатление, но само его возникновение - это знак!

***

Ненужная кода.

Заведу-ка я себе моду украшать рецензии по текстам Антонии Байетт стихами. Мощный чувствительный заряд, присущий поэзии, судя по всему, - неотъемлемый элемент её прозаического писательского дара. Это нельзя игнорировать. Почему-то "Ангел супружества" заставил меня вспомнить об одном стихотворении Николая Гумилёва, которое я довольно давно перевёл на английский. Вот его фрагмент:

Я вырван был из жизни тесной,
Из жизни скудной и простой,
Твоей мучительной, чудесной,
Неотвратимой красотой.

И умер я… и видел пламя,
Невиданное никогда:
Пред ослепленными глазами
Светилась синяя звезда.

Преображая дух и тело,
Напев вставал и падал вновь,
То говорила и звенела
Твоя поющей лютней кровь.

В моём эквиритмическом переводе на английский:

I was plucked out of life so dreary
Of life so scarce, and life so plain
By beauty torturing and daring
And inescapable again

And then I died and saw a fire
That I had never seen before
And hurtful for my dazzled eye a
Blue star glared more and more

And morphing both my ghost and body
A tune was climbing high to wane
That talk and tingle was, I got it,
Your blood’s lute-like descanting say

После Детская книга бралась за это произведение с опаской, однако всё оказалось намного лучше моих ожиданий. Тема оказалась любопытной, да и подана она в интересной форме.

Понравилась идея сделать многократное погружение, где каждый слой чётко разделён. Сначала читатель погружается в недалёкое прошлое в жизнь героев-исследователей, потом через их исследования проваливаются на век назад в викторианскую эпоху и, наконец, через стихи и поэмы происходит погружение в мир мифов и легенд, наполненный чудесными существами…

Было любопытно вместе с Мод и Роландом погружаться в биографию двух поэтов, находить новые, неожиданные факты в их биографии. Тут, правда, встаёт непростой вопрос, насколько это правильно восстанавливать прошлое своих кумиров? У каждого человека есть свои тайны, которые он предпочёл бы скрыть от других, так может лучше оставить их в покое? С другой стороны, вполне понятно желание узнать биографию того или иного человека, попытаться понять, чем тот жил в своё время, какие события и как влияли на его или её творчество. Где проходит граница, когда ты уже начинаешь ворошить чужое грязное бельё, а непросто интересоваться прошлым? Мне сложно ответить. В этом романе герои сами решают оставить свою историю на волю случая, ведь им уже известна жажда последователей, вызнающих все подробности, но они не уничтожают переписку, хотя имеют такую возможность. Но это вымышленные герои, а что насчёт реальных людей? Думаю, что простого ответа тут нет и не будет.

Постараюсь позже перечитать эту книгу в оригинале, это определённо создаст совсем другие впечатления. Однако, надо отметить, что перевод сделан очень хорошо. Чувствуется, что переводчики подходили к делу серьёзно, стараясь сохранить атмосферу исходного произведения в полной мере, за что им большое спасибо. Однозначно рекомендую к прочтению.
#БК_2021

Если позаимствовать терминологию у фигурного катания, то нижеприведённое будет состоять из короткой программы в виде впечатления от книги и произвольной программы в виде, возможно, излишних размышлений о совпадениях.

Итак, стартую с самого близкого мне. Я начал читать «Обладать», и уже с самых первых страниц позавидовал переводчикам. Это восхитительный текст для работы. Я понимал, что он ставил сложные художественные задачи и, наверняка, много раз заставлял переводчиков скрипеть зубами от ярости, но замирать от восторга собственного труда тоже. Я угадывал английский оригинал в русском языке, подобно тому, как под одеждой угадывают соблазнительные формы женского тела. И стихи, и письма, да и нарратив — везде мастерство автора позволило языку предстать во всей его возможной красе. С удивлением в конце тома я обнаружил признание переводчиков в любви Антонии Байетт и её книге. Так что, в самом деле, работа с «Обладать» принесла им удовольствие. Кроме того, в послесловии они раскрывают множество справочных сведений и аллюзий, которые помогают лучше понять роман.

Осмелюсь только сказать, что я бы всё-таки постарался сохранить подлинную фамилию главного героя — Эш, то есть ясень. Возможно, дал бы при этом огромную, неуклюжую сноску в начале. Потому что «падуб» в качестве фамилии, как я ощущаю, звучит до крайности не английским образом. Не могу навскидку вспомнить в английском языке хотя бы одно слово со схожим фонетическим строем.

Самый главный, на мой взгляд, успех Байетт — это потрясающая эмоциональная напряжённость событий в двух временных рамках. Особенно, конечно, в 19 веке. По сути, что случилось? Мужчина полюбил женщину, она его тоже, однако жизненные обстоятельства не позволили им быть счастливыми. Этот на словах не сложный сюжет пером Байетт приобретает эпическую громкость и глубину. Мучительность невозможного просто разрывает душу и действующим лицам, и читателям, если они того захотят. Пара Падуб и Ла Мотт — Аск и Эмбла, Ясень и Ива. Два древа, которые никогда не смогут сплести ветви. А у нас, в русской традиции, помните? «Но нельзя рябине к дубу перебраться / Знать, ей, сиротине, век одной качаться...» Это общечеловеческий трагический образ. Длинные письма влюблённых друг к другу, их действия в разлуке — это удивительные примеры силы чувства, силы характера, благородства и, наверное, чрезмерного упрямства.

Персонажи современности, конечно, пожиже. В первую очередь, потому что они уже люди, а не герои. Это не упрёк. Писательница своим замыслом сделала их такими. Добрыми и не очень, альтруистами и стяжателями, но неизменно проще, чем фигуры, жизнь которых наши современники изучают под микроскопом. Это важно. Они-то изучают предков, а их самих изучать будут вряд ли. Хотя большинство из персонажей сегодняшнего дня в книге тоже вызывают симпатию. Тот же Роланд Мичелл. Не самое распространённое имя в современной Англии выбрано не случайно. Это Роланд, подошедший к подножию Тёмной Башни истории личности в литературе, готовый штурмовать её стены… Или Мод Бейли — учёный, которую американская подруга напрасно старается превратить в лесбиянку, и которая находит силы услышать в себе подлинное чувство. И другие фигуры.

Кстати, Байетт сделала американцев проводниками двух отрицательных посылов. Во-первых, американский делец хочет вывезти исторические документы в США. Когда их не получилось купить, он готов их украсть буквально из могилы. У него нет и признаков моральных сдержек. К тому же он любитель какой-то извращённой порнографии. В общем, он — типаж научного флибустьера. И второе, американский учёный, феминистка и лесбиянка, у Байетт символизирует культ сексуальности. Современное общество вообще всё рассматривает через призму сексуальности. У меня создалось впечатление, что Байетт это не нравится.

«Обладать» — поразительное произведение. Я очень-очень рад, что прочёл его. На этом короткая (не слишком, правда, короткая) программа закачивается. Дальше факультативная часть, что называется, «для себя» (нет).

***

Как же иногда монета вдруг раз! — и на ребро становится. Когда в действие романа вошёл персонаж Мод Бейли, женщина занятая литературоведением, да ещё именно английской романтической поэзией, меня кольнуло. А я ведь уже встречался с этой фамилией, правда, с несколько иным написанием, и она тоже была связана с английским романтизмом 19 века. Maud Bailey и Thomas Haynes Bayly… Вымышленный персонаж и совершенно реальный поэт и песенник середины 19 века, двадцать три произведения которого я перевёл.

Более того, мне вспомнилось, что Бейли иронизировал над захватившей Великобританию тогда страстью к биографиям. Это стало настоящей манией. Не успевала горсть земли ударить в крышку гроба, а в типографиях уже лежали упакованные и готовые к продаже жизнеописания. Сегодня копание в личной жизни известных людей стало только безжалостней, обретя видеоформат, "рыбу" которого можно заготовить ещё до того, как субъект умрёт. Бейли в 1840-х опубликовал поэму «Биография», в которой, шутя, угрожал написать биографию почившего спаниеля «мамаши Хаббард». Она так и начиналась: «Мамаши Хаббард умер пёс / Известный спаниель / Приму ж труд скорбный написать / Каков был этот зверь». А вот как она заканчивалась:
But now to take away a life
Each man of letters strives;
The undertakers thrive by deaths,
Biographers by Lives.
O'er new made graves, thro' murky mists
Of prejudice he jogs;
And so it seems biography
Is going — to the dogs!

В моём эквиритмическом переводе:

Присвоить чью-то жизнь себе
Всяк литератор рад,
Гробовщика питает смерть,
Биографа — Судьба,
Вот по могилам он труси́т
Мглу предрассудков сквозь,
Похоже, биографии
Скатились псу под хвост

А если от сатиры вновь вернуться к настроению романа «Обладать», то я бы хотел привести ещё одно короткое стихотворение Томаса Хейнеса Бейли…

I'll only hear the word farewell,
I will not now be told
That when you come again, you'll bring
A store of gems and gold.
To other friends, who love you less,
That promise you may tell;
At such a moment, let me hear
That one sad word — "Farewell!"

Yes, breathe no other word but that,
Unless it be the vow,
That promises a safe return.
With love as fond as now.
Say, you'll be true, though in the halls
Of splendour you may dwell.
Oh! let me hear you tell me this
Or only say — "Farewell."

В моём эквиритмическом переводе:

Услышать должен я "прощай",
Не должен слышать то,
Что ты вернёшься, принеся
С собой груз золотой,
Друзьям, что любят, но не так,
Такое обещай,
А мне сейчас скажи одно
Печальное "прощай!"

И не шепчи других мне слов,
Когда не клятву ту,
С любовью нежной, как сейчас,
Найти обратный путь,
Пусть в пышный занесёт чертог,
Её не преступай,
Позволь услышать это мне,
А нет – скажи "прощай"…

В романе «Обладать» Ива сказала Ясеню «прощай».