Владимир Набоков цитаты из книг - страница 10

Лучше была арифметика: была таинственная сладость в том, что длинное, с трудом добытое число, в решительный миг, после многих приключений, без остатка делится на девятнадцать.

За все время совместной жизни с Лужиным он [Валентинов] безостановочно поощрял, развивал его дар, ни минуты не заботясь о Лужине-человеке, которого, казалось, не только Валентинов, но и сама жизнь проглядела.

"Бумажке, которой у них не было и которую следовало достать, он (чиновник) придавал
значение космическое, весь мир держался на этой бумажке и
безнадежно рассыпался в прах, если человек был ее лишен. Мало
того: оказывалось, что Лужины получить ее не могли, прежде чем
не истекут чудовищные сроки, тысячелетия отчаяния и пустоты"

На Тэеровской улице - одной из лучших неторговых улиц, под зелеными, рыжими, золотыми древесными шатрами маститого университетского городка - неизбежно было, чтобы завелись личности, встречающие вас учтивым лаем метеорологических приветствий.

Если параллельные линии не встречаются, то не потому, что встретиться они не могут, а потому, что у них есть другие заботы.

Книги, которые вы любите, нужно читать, вздрагивая и задыхаясь от восторга.

Книги, которые вы любите, нужно читать, вздрагивая и задыхаясь от восторга.

Раз художник использовал воображение при создании книги, то и ее читатель должен пустить в ход свое – так будет и правильно, и честно.

Удел среднего писателя - раскрашивать клише: он не замахивается на то, чтобы заново изобрести мир, - он лишь пытается выжать все лучшее из заведенного порядка вещей, из опробованных другими шаблонов вымысла.

Писателя можно оценивать с трех точек зрения : как рассказчика, как учителя, как волшебника.