Они — живые существа, цепляющиеся за жизнь запятнанными руками. Между ними стоят и погибшие, и выжившие, но на мгновение препятствия исчезают, дорожка пламени разгорается все ярче, соединяя Кэроу и Акиву, не оставляя между ними ни преград, ни расстояний. Завтра они начнут апокалипсис. Сегодня… сегодня они не отводят взгляда друг от друга.
— Нормально прошло? — спросила Исса. Кэроу втащила бивни в переднюю, наклонив, чтобы они прошли в дверной проем. — А то! — Она прислонила свою поклажу к стене. — Каждый день бы таскалась по Парижу с бивнями — нет ничего приятнее.
— Какая ты жестокая! Всех и каждого задушила бы и обработала шокером. — Вот именно, — согласилась Зузана. — С каждым днем все больше ненавижу людей. Они меня бесят. Если я такая сейчас, представляю, что со мной будет в старости. — Станешь зловредной старухой, с балкона расстреливающей детей из пневматического ружья. — He-а. Пневматика их только раззадорит. Лучше возьму арбалет. Или базуку.
Улицы Праги, едва тронутые переменами двадцать первого (впрочем, как и двадцатого или даже девятнадцатого веков) до сих пор выглядели по-сказочному нереально.
Семнадцать лет назад Мадригал умерла. Дальше — другая жизнь, которая принадлежала и ей тоже. Она — Кэроу, и она — Мадригал. Человек и химера. Она была фантомом.
— Ты была здесь раньше? Она повернулась к нему. — О, разумеется. Я всех парней вожу сюда. — А если они не оправдывают ожиданий, — продолжил он, — их всегда можно столкнуть вниз.