Донна Тартт цитаты из книг - страница 2

Источник великой печали,которую я только-только начинаю осознавать:нам не дано выбирать себе сердца.Мы не можем себя заставить хотеть того,что хорошо для нас, или того,что хорошо для других.Мы не выбираем того,какие мы.

— Кстати, что теперь делать со стеклом? — продолжал Фрэнсис.
— Кстати, что теперь делать со мной? — спросил я, и все повернулись ко мне. — Я ранен.

— В древней Индии убийство в битве не было грехом, если воин не чувствовал угрызений совести. Я слышал от Джулиана это высказывание и не понял тогда, что он имел в виду.
— Мы не индийские воины, - ответил я.

Почти все в этом мире не важно.

— Это был переломный момент в моей жизни. Вскоре стало возможным то, чего я на самом-то деле желал больше всего на свете.
— А именно?
— Жить не думая.

— Прости, пожалуйста. Не обращай внимания. Я пьян, я болен, я не хотел.

Великолепие есть во всем, что сделано с размахом.

Когда плакальщицы расходятся, ты вдруг оглядываешься и видишь, что отныне живешь в совершенно ином мире.

Любовь отнюдь не побеждает все. И тот, кто уверен в обратном – глупец.

Деревья охвачены шизофренией и постепенно теряют власть над собой — их новый пылающий цвет свел их с ума. Кто-то, кажется Ван Гог, сказал, что оранжевый — цвет безумия. Красота есть ужас. Мы хотим быть поглощенными ею, хотим найти прибежище в ее очищающем пламени.