— Ночевать ты будешь в этом помещении. — Здесь? С живыми книгами! Почему? — В наказание. Ты хотел сожрать одну из них. — Но я едва не умер от голода и жажды! Потому что ты бросил меня одного. — Это не повод поедать моих подданных. Даже мысленно!
— Проблема в том, чтобы зарабатывать деньги — много денег! Нам не нужна великая, безупречная литература. Нам нужна посредственность. Барахло, хлам, массовый товар. Все больше и больше. Все более толстые книги ни о чем. В счет идет лишь проданная бумага, а не слова, которые на ней напечатаны.
— Воски Достей? — переспросил я. — Тот, кто писал уйму депрессивных романов про самокопание? У кого герой все спрашивал себя, человек он ил и тварь дрожащая? — Да, брось, это большая литература! — возразил Гольго. — Просто нужно уметь ее выносить.
Действительно хорошие вещи редко получают признание сразу после написания. Лучшие писатели умирают бедными. Плохие зарабатывают деньги. Так всегда было.
«Мечтающие книги». Так называли здесь антикварные фонды, которые, на взгляд торговцев, были уже не совсем живы, но ещё не совсем мертвы, а находились в неком промежуточном, подобном сну состоянии. Только когда книгу брала и открывала ищущая рука, только когда ее покупали и уносили домой, она могла надеяться проснуться к новой жизни. Вот о чем мечтали все здешние книги.