Цитаты из книги Человек, который смеётся - страница 11
Человеческое правосудие - потемки, и судьи бродят в них ощупью.
Я воплощаю в себе все. Я представляю собой человечество, изуродованное властителями. Человек искалечен. То, что сделано со мной, сделано со всем человеческим родом: изуродовали его право, справедливость, истину, разум, мышление, так же как мне изуродовали глаза, ноздри и уши; в сердце ему, так же как и мне, влили отраву горечи и гнева, а на лицо надели маску веселости.
... вопль страдания столь же невнятен, как вой ветра. Люди кричат, но слов у них нет, никто их не понимает, ибо вопить - то же, что молчать, а молчать - значит быть безоружным. Людей обезоружили насилием, и они зовут к себе на помощь.
У них на глазах он вскрыл себе грудь, он вынул из себя печень и сердце, он показал им свои раны, а они кричали ему: "Валяй, ломай комедию!"
В чем заключалось посягательство? Он посмел жаловаться. В чем заключалось преступление? Он посмел страдать.
он заметил, что существует своего рода иерархия бедствий: над королями, угнетающими народ, есть война, над войною – чума, над чумою – голод, а над всеми бедствиями – глупость людская
Увидев нищего, умирающего от голода, он отдавал ему все деньги, какие у него были, и сердито ворчал: «Живи, несчастный! Ешь! Старайся протянуть подольше! Уж только не я сокращу сроки твоей каторги». Затем, потирая руки, он приговаривал: «Я делаю людям все зло, какое только в моих силах».
Озарять путь к неотвратимому, предупреждать о неизбежном - какая трагическая насмешка!
Упавший может встать, но человек раздавленный уже не поднимается.
Страницы← предыдущая следующая →
