Анджело Лонгони

Имя Амедео Модильяни — могучий магнит. С тех пор, как я стал взрослым и женился, живопись стала для меня интересной. Я обожал наблюдать, как моя жена копирует полотна импрессионистов или русских классических пейзажистов. Приходилось мне и читать беллетризированные биографии художников. Например, Тулуз-Лотрека или Гогена. «Принц Модильяни» — это беллетризированная биография итальянского гения. К сожалению, очень слабая. Если на 620 страницах писатель не смог вызвать сочувствие к человеку, проведшему жизнь в бедности и печали, страдавшему пагубными пристрастиями к алкоголю и наркотикам, обманываемому своим покровителем и умершему в 35 лет от туберкулёза — это провал.

Почему задача книги не была выполнена? Я вижу две ключевые причины. Во-первых, она дурно написана. Язык романа в самом плохом смысле «современный». Под этим я понимаю искусственность, безжизненность, корявость от недостатка писательской культуры и явное влияние сегодняшних либеральных общественных реалий. С моей точки зрения, это объективный недостаток книги. Субъективным недостатком для меня является то, что роман написан от первого лица. Не слишком ли много на себя берёт синьор Лонгони, подменяя голову Модильяни своею головою? Лично я уверен, что «слишком много», это слабо сказано!

Во-вторых, и, наверное, в главных, из книги совершенно непонятно почему Модильяни велик, и почему его значение и важность для искусства и доныне лишь растут. Можно сокрушаться, что степень «шедевральности» зачастую измеряется деньгами, но не полотно ли Модильяни было продано не так давно за 170 миллионов долларов? Это третий из самых дорогих холстов в истории. А в «Принце Модильяни» собственно искусству итальянца посвящено всего ничего. Да что там, попросту ничего. Как так?! Как можно накропать такой увесистый том, полностью игнорируя главное?!

Хотя, постойте, я понимаю, как… Дело в том, что вместо творческого пути Амедео Модильяни из Ливорно в вечность, автор книжки был более заинтересован путём полового органа итальянского художника из одной вагины в другую. «Принц Модильяни» постоянно держит в фокусе внимания не творческую, а сексуальную жизнь. Да, богемные нравы были далеки от пуританских, но почему они должны быть несущей стеной биографии художника? У Лонгони Амедео Модильяни — одушевлённый афродизиак для женщин. При одном взгляде на него все существа женского пола готовы завалиться на спину прямо на месте встречи. Я не шучу. В тексте романа есть внутренние монологи некоторых действующих лиц. В одном из них молоденькая натурщица говорит: «Я ощущаю, как что-то шевелится у меня между ног. Как будто у меня там улитка. Я чувствую, как мои трусики намокают...» Что за дешёвая фраза? А Модильяни просто на неё (девушку) посмотрел! Не миновала эта участь и Анну Ахматову, поведавшую с подобающей русской женщине сдержанностью: «Со мной вы легки и спокойны, — и я ценю ожидание, — но каждый день я представляю ваши руки на моём теле и ваш член внутри меня». Могла ли Ахматова иметь подобные мысли? Да кто же знает, может быть, могла. Но свидетельств этому нет. Как нет свидетельств её любовной связи с Модильяни. Причём в этом случае 99 к 1, что связи и не было. Так зачем в биографии откровенные фантазии?! В общем, совершенно избыточная сексуальная составляющая превращает и так не блестящий текст в откровенную чушь.

Единственное, в чём, по-моему, преуспел Лонгони, это в создании образа Модильяни, как совершенно самодостаточного человека. Независимость итальянского художника от чужих мнений и влияний передана очень хорошо. В остальном моё любопытство о личности и искусстве Амедео Модильяни осталось полностью не удовлетворено.