Осип Мандельштам рецензии на книги
Получается, что почти никто не пишет рецензии на книги стихов, это печально, но понятно. Ведь прочтение каждого стихотворения, даже небольшого, требует осмысления, остановки, а это большой труд. Хочу поделиться своими размышлениями по поводу одного стихотворения Мандельштама. Я не буду писать про книгу, пока для меня это недоступная вершина.
Речь пойдет о стихотворении «За гремучую доблесть грядущих веков» и песне Вани Алексеева «Век-волкодав», написанной на эти стихи.
Домашнее название стихотворения - "Волк"
За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей, –
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей:
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей...
Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых костей в колесе;
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе.
Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьет.
Не читала Лекманова и каких-нибудь исследователей, которые анализировали эти стихи, хотя, конечно, надо бы. Но сами мыслительные упражнения принесли мне удовольствие. Итак, начнем.
В словаре Тресиддера читаем: "В восточной традиции сосна наиболее важное из всех вечнозеленых хвойных деревьев, символизирует бессмертие или долголетие". Связь с вечностью в стихотворении как будто утраивается: она достаёт до звезды, связывая мир земной и небесный, опять же вспомним мировое древо", ну а звезда - в том числе душа, плюс Енисей, как река времени. Интересно, что визуально сосна рисует вертикаль, а река горизонталь, получается своеобразной система координат, ну или просто крест, место где пересекаются пути земные и небесные, центр мира. Немаловажно и время - "ночь" - время смерти, сна, потусторонних сил.
Лирический герой как будто отрекается от мира людей, мелочного и грязного "Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы, /Ни кровавых костей в колесе" и выбирает мир природы, мир вечности, сохранивший свою "первобытную красу". Сияющие голубые песцы, как звёзды. Ну и слово "первобытный" наталкивает на вечную мерзлоту, в которую как раз можно вмерзнуть и сохранить себя - опять же мотив сохранения в вечности.
Итог: да, герой попадает в некое иное пространство, измерение, но речь не о смерти, всё-таки версию с гробом автор отвергает. Герой остаётся несломленным и в таком состоянии движется прямиком в вечность. И кто его остановит? Только равный. Видимо таких не оказалось, потому что гений Мандельштама прекрасно себя чувствует в этой самой вечности.
Получается, всё кончилось хорошо, все молодцы!
А что с песней?
На мой взгляд, у Вани получилось попасть в настроение текста, по крайней мере, вышло очень достойно. Клип тоже получился, что надо, грустноватый, но всё равно очень точное попадание с этой шубой и шаманством. Вот если б он ещё вокруг сосны кружился, то вообще отвал башки, но да ладно, так тоже супер. Но! что важно помнить в таких случаях: стихи и песня - два разных произведения. У них разные названия, а в песне к тому же появляются несколько дополнительных строф, что, безусловно, меняет мир произведения.
Мандельштам долго не мог дописать и найти нужного финала для стихов. Среди черновиков находим следующие строфы ( первые две Иван как раз добавляет в песню, тем самым расширяя текст и меняя его смысл)
Не табачною кровью газета плюет
Не костяшками дева стучит
Человеческий жаркий искривленный рот
Негодует поет говорит
–
Уведи меня в ночь, где течет Енисей
К шестипалой неправде в избу
Потому что не волк я по крови своей
И лежать мне в сосновом гробу
Акцент на гроб и все-таки смерть, хотя бы и земного тела. Заметьте, в итоговой версии Мандельштама акцент на то, что убить может только равный, а для этого как минимум, он должен найтись. Я бы сказала, здесь есть нечто рыцарское, не говоря о том, что "равный убьёт" отсылка к феодальному устрою, где хуже смерти позор быть казненным, то есть убитым человеком из "подлого" сословия. Ну а если вернуться к "лежать мне в сосновом гробу" и вопросами, что с помощью сосны в том числе бальзамировали тела мертвых, то ассоциации до смешного очевидные. Мандельштам вождь умов и душ =Ленин вождь народов?
ещё варианты
🐺Уведи меня в ночь где течет Енисей
И слеза на ресницах как лед,
Потому что не волк я по крови своей
И во мне человек не умрет
( Акцент на сохранении себя как человека, а не зверя даже в такой век)
🐺Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достает
Потому что не волк я по крови своей
И неправдой искривлен мой рот
.
Говорят, что такая финальная строчка М. вообще не нравилась. Кажется, как будто она противоречит самому стихотворению, да?
И что из этого следует?
Не знаю. Текст этот мне видится большим, красивым и непостижимым. Страшным в своем пророчестве, потому написано в 1930, ещё до того, как М. коснулись большие репрессии и ссылки. Но стихи сбылись: смерть, Сибирь (хоть и дальний Восток) и вечная память, как и вечная мерзлота. "Запихай меня лучше, как шапку в рукав жаркой шубы сибирских степей". То есть да, запихали, про "шапку" на какое-то время забыли, но она не потеряна, а именно сохранена, хоть и посмертно. Кстати, Сталин говорил примерно то же: "изолировать, но сохранить"
После стихов "мы живём по собою не чуя страны" в 1934 году М. арестовали и отправили в ссылку в Воронеж. Был этот странный разговор Сталина с Пастернаком, где первый спрашивал про Мандельштама: но ведь он мастер? Мастер?" После освобождения в 1938 году М. повторно арестовывают и отправляют по этапу во Владивосток. Обстоятельства смерти и место захоронения до конца не ясны, но Википедия достаточно уверенно говорит о параличе сердца.
Тело Мандельштама до весны вместе с другими усопшими лежало непогребённым. Затем весь «зимний штабель» был захоронен в братской могиле.
Реабилитирован посмертно «за отсутствием состава преступления»: по делу 1938 года — в 1956 году, по делу 1934 года — в 1987 году
Пишет Надежда Мандельштам:
"Я знаю одно: человек, страдалец и мученик, где-то умер. Этим кончается всякая жизнь. Перед смертью он лежал на нарах и вокруг него копошились другие смертники. Вероятно, он ждал посылки. Ее не доставили, или она не успела дойти... Посылку отправили обратно. Для нас это было вестью и признаком того, что О.М. погиб. Для него, ожидавшего посылку, ее отсутствие означало, что погибли мы. А всё это произошло потому, что откормленный человек в военной форме, тренированный на уничтожении людей, которому надоело рыться в огромных, непрерывно меняющихся списках заключенных и искать какую-то непроизносимую фамилию, перечеркнул адрес, написал на сопроводительном бланке самое простое, что пришло ему в голову — «за смертью адресата» — и отправил ящичек обратно, чтобы я, молившаяся о смерти друга, пошатнулась перед окошком, узнав от почтовой чиновницы сию последнюю и благую весть."
Мне дорого это мини расследование, буду хранить его у сердца
В этой совсем короткой повести нет ни точного времени, ни места действия, ни даже определённых персонажей и тем. Мысль автора скачет с предмета на предмет, скользит по реальности, искажает её, как через стеклышки витража. От балерина к улицам, от евреев к нотам и портным. И обратно.
Язык - главное, отдельное. Почти нет философских цитат, которые бы можно было поставить в статус, хвастаясь своим умом перед окружающими. Но каждое предложение - маленький этют, почти стихотворение. А все вместе - поэма.
И египетская марка как символ исчезания.
И время - семнадцатый год - и место - Петербург- все кажется сумбурным. Все рушится, все, что было раньше, а что теперь неизвестно. Герой-автор не приспосабливается к миру, он им болеет. И все вокруг лишь больны, но все равно чудесны.
И все же без некоторых комментариев не разобраться. Вот только: знал ли о них Мандельштам?
