Александр Исаевич Солженицын рецензии на книги - страница 2

В произведении описан день одного заключенного, от подъема до отбоя. Маленькие радости и разочарования, трудности и испытания, которые могут ждать человека на зоне. Судя по рассказу, это отдельный мир, со своими законами и уставами, в котором, пожалуй, открывается истинная сущность человека. Кто-то приспосабливается, кто-то плывет по течению, кто-то пытается противостоять «машине».

Страшно представить, как государство ломало судьбы простых людей. Десять долгих-долгих лет заключения можно было считать подарком. Ни за что человек мог оказаться за решеткой: бежал ли ты из плена или просто молился богу. Жизнь могла катиться коту под хвост из-за чего угодно. Очень похоже на какую-то глобальную паранойю. Власть оказалось в руках слабых людей, которые изо всех сил стараются казаться сильными.

До этого я сталкивался с произведениями, которые показывали СССР только с положительной стороны: возвышенные идеалы, участие в жизни общества, подвиг народа в Великую Отечественную... Здесь же - другая сторона медали.

С момента знакомства до последних страниц книги переживал за судьбу главного героя.
В начале язык показался довольно сложным, но по ходу то ли тюремных терминов стало меньше, то ли мозг адаптировался.

#свояигра

С детства слышу об этой книге и вот наконец-то дошли руки.

Честно говоря, после потрясающего «Ракового корпуса» А.И.Солженицына и леденящих кровь, шокирующих «Колымских рассказов» В. Шаламова «Один день» показался очень ровным повествованием. Однако, ровное – не значит равнодушие и покой. Напротив, ощущения после прочтения можно сравнить по безнадежности со страшным сном, где влипаешь в бескрайнее, тягучее, холодное, засасывающее болото, которое не убивает, но и уровень жизни оставляет лишь на необходимом минимуме.

Описан один лагерный день простого русского человека, ничем особо не выделяющегося. Восемь лет к этому моменту он уже отсидел, остались ещё «зима-лето и зима-лето». Ужас происходящего в непроходимой тупости и поэтому непробиваемой устойчивости политической системы того времени. Всего в нескольких абзацах мы узнаем, как главному герою сшили дело, и показано это подчеркнуто буднично. Параллельно рассказываются истории его «товарищей» и сложно даже приблизительно представить состояние людей, переживших войну, выбравшихся из Бухенвальда, плена, с того Света и оказавшихся в бессмысленно униженном положении у себя на Родине. Очень надолго или до смерти. И это, видимо, считалось гуманнее, чем смертная казнь.

Мнение А.Ахматовой насчет «выучить наизусть» (см. в аннотации) не могу разделить в полной мере. Нисколько ни умаляя его достоинств, для меня это только «одно из» лагерных произведений.

#свояигра

#свояигра

В этой рецензии не будет вступления и окончания. Просто спасибо игре, что выпала эта книга. Сам я ее не скоро бы прочитал, если бы вообще взялся за нее.

"Архипелаг ГУЛАГ" - это огромная ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ссыльной жизни в СССР. Это экскурс с первого дня, как человека забирает "воронок" до последнего для в лагере(и слава Богу, если этот последний день - не смерть. Хотя, смерть чуть ли не лучший выход из этой ситуации). Здесь собрано все - волны отправляемых в лагеря, как "шьют" дело, дни в тюрьме, карцеры, этапы, "жители" лагерей, каторга и т.д. это огромнейший труд, в котором написано так много, что никакой рецензии не хватит. Да и рецензия не сможет передать всего того, что есть в этой книге. Это описание жизни в советском аду.

Читаешь все это и просто ох*еваешь от происходящего. Других слов здесь просто не найти. Если изначально я скептически относился к книге, то ближе к середине меня переполняли эмоции. Временами даже плакать хотелось от увиденного! Я не хотел верить во все эти зверства, но автор на каждый свой рассказ называет людей, которым пришлось пройти через это. И рассказывает он о единицах, тех, которых знал лично, но их же было десятки, сотки, тысячи, миллионы осужденных ни за что. Их руками завершены громадные стройки нашей страны, ведь за их работу и платить не надо, да и кормить, ну и содержать само собой. Как? КАК ТАК МОЖНО БЫЛО ПОСТУПАТЬ СО СВОИМИ ГРАЖДАНАМИ?

И где-то посреди всей этой ОГРОМНОЙ работы скрывается маленькая судьба самого Александра Солженицына, офицера, осужденного по 58 статье и прошедший через все то, о чем он написал. Именно его глазами и глазами таких же, как он, читатель видит все ужасы, которые только могли быть в те времена. В тексте чувствуется его обида, его ненависть на такую судьбу. Обвинения вперемешку с иронией и восхищением, что такое вообще могли создать.

Я благодарен Солженицыну за то, что осознал, через что пришлось пройти моему прадеду, оказавшемуся в немецком концлагере, освобожденном и дошедшему до Праги, а потом посидевшему в "родном" ГУЛАГе.

Я не хочу сказать, что все написанное Солженицыным в этой книге - правда, но и не могу сказать, что все это - ложь.

Меня поразило, какая актуальная книга: читаешь книгу про 1955 год и немного до, потом смотришь новости про 2018 или просто оглядываешься вокруг, и перед тобой игра "найди отличия в оттенках, но не сути". Говорить ничего плохого про Вождя - Царя нельзя - посадят. В больницах люди в коридорах лежат, потому что их размещать негде. Пять из семи врачей не могут выполнять свои обязанности, потому что туповаты, за них пашут оставшиеся два. А почему так?, а у каждого своя история: блат-не блат, жалость-не жалость. Чиновники ездят обедать на специальных государственных машинах. Трамваи ездят забитые, хрен влезешь. Ну и шашлык дорогой.

Вождь уже умер, в конце романа герой, проведший много лет в ссылке, наконец, узнает новость, что ссылок больше не будет, хотя в это еще не верится. Приятную новость о том, что ссыльных отпускают по домам, не все воспринимают радостно. Среди больных попался и чиновник, по вине которого не один человек в ссылку попал. Вообще этот герой раздражал меня в течение всего чтения своими мыслями и нытьем. Когда он только прибыл в больницу  и увидел положение дел в больнице (нет телефона, грязь, нехватка мест), он принялся стонать про себя, как же это плохо и надо бы ему с кем-нибудь договориться о переезде в Московскую больницу, где условия лучше. Хотя со своей чиновничьей стороны он мог хотя бы попытаться что-то сделать для этой больницы. Понятное дело, не сам, когда у него вместо шеи опухоль, но теми же связями, что могли его перевести в Москву.

Читать мысли Костоглотова, другого больного, ссыльного, - узнать о чем-то совершенно новом и незнакомом. Это я про воспоминания из ссылки. А то он также был влюблен в двух медицинских работниц, я не об этих мыслях..
Импонирует мне этот герой, и с каким трепетом он любуется деревом, и как глуповато заигрывает, будучи влюбленный, и как каждый день прогуливается по больничному двору, хотя нельзя.

Меня уже третью книгу подряд застает собачья смерть, это просто издевательство. Но лишний раз напоминает, что не только власть жестока, но и сам человек.

#БК_2018
13. Книга, в названии которой есть слово на букву Р.

#свояигра (22. Книга с цифрой в названии за 50)

«Ты пойми, я сам считаю, что скептицизм человечеству очень нужен. Он нужен, чтобы расколоть наши каменные лбы, чтобы поперхнуть наши фанатические глотки. На русской почве особенно нужен, хотя и особенно трудно прививается. Но скептицизм не может стать твердой землей под ногой человека».

Безумно сложная книга, пришлось продираться буквально через каждую страницу. Роман – как стакан, заполненный до краев, казалось, что еще немного, и на столе от пролившейся жидкости образуется огромное пятно непонятного цвета. Краски такие разные, что едва ли получится наверняка определить человеческим глазом, душой, разумом хотя бы один точный оттенок.

Помню, что хотела прочитать книгу в порыве увлечения политикой, когда с горящими глазами готова была долго и упорно рассуждать о правильности и неправильности действий прошлых и нынешних глав государств. Но прошло время, и «В круге первом» в очередной раз за последний год ткнул меня носом в тот факт, что знаю я, увы, очень и очень мало, а найти правду порой просто невозможно. В процессе чтения романа было изучено немалое количество информации, как о самом Солженицыне, так и о послевоенной эпохе в СССР. Вот только в результате я получила еще больше вопросов без ответа и сведений, возможности проверить истинность которых фактически нет. Было такое ощущение, что кто-то выборочно стер жесткий диск, оставив винегрет из намеков, зацепок, ведущих все дальше и дальше в темноту.

Я совершенно не знаю, в какой степени то, что написал Солженицын является правдой или художественным вымыслом, поэтому ограничусь здесь лишь своими впечатлениями и ощущениями.

Атмосфера шарашки – это как собрание философов, оторванных от реальности, закрытых в стенах Марфино, но не потерявших ни своего желания свободы, ни стремления к счастью, ни возможности обдумывать судьбу страны и свои жизни. Маленькое «государство» дышит, существует и даже приносит пользу обществу. Задание получено, и умы направлены на достижение цели – разработку «Аппарата секретной телефонии», распознавание голоса с последующей целью в виде обнаружения лиц с весьма сомнительными взглядами и мнениями.

Получится или нет - неизвестно, но что еще делать там, куда ты попал по ошибке и откуда не можешь уйти? Жить, думать, заставлять свой мозг работать. А потому книга пестрит рассуждениями, которые легко разобрать на цитаты: о народе («Мы заслужили свой режим и своих вождей, нам и расхлёбывать»), о равнодушии («Равнодушие, последняя спасительная реакция организма, стала нашей определяющей чертой. Оттого и популярность водки – невиданная даже по русским масштабам»), о справедливости («Что дороже всего в мире? Оказывается: сознавать, что ты не участвуешь в несправедливостях. Они сильней тебя, они были и будут, но пусть — не через тебя») и пр. и пр.

Сталин – одна из тех исторических фигур, о которых у меня нет четкого сложившегося мнения. Слишком просто было бы назвать его тираном, не признав положительных сторон его пребывания в качестве секретаря ЦК ВКП (б), а потому рассуждения автора о нем порой коробили. Какой-то однобокий человек получился у Солженицына… А глава, посвященная целиком и полностью «самодержцу», воскресила в голове впечатления от когда-то прочитанного произведения Юкио Мисима «Мой друг Гитлер»…

Только мелькнула мысль о том, чтобы посоветовать читать книгу дозированно, но, наверное, это очень плохая идея. Читать эту гору мрачных, однако, безусловно наполненных смыслом рассуждений несколько месяцев или даже лет… Но и просто пробежаться по страницам не получится. Придется уйти в роман с головой, а это будут достаточно болезненные и темные впечатления.

Если вам кажется, что всё плохо, вам одиноко и жизнь не удалась, то углубитесь в этот роман и поймёте, что вам только Кажется.
Прочитав название и краткое описание, ожидаешь от книги тягучего и тяжёлого описания лечения онкологических больных. Но книга настолько глубокая и многообразная, что захватывает дух. Величайшая историческая работа - она описывает медицину того периода, быт простых людей и сломанные жизни тех, кого за людей не считали, общественные и семейные отношения, разительные "классовые" отличия на фоне упорной демонстрации их отсутствия. Тонкая философская и психологическая работа- принятие смертельной болезни и внезапных потерь, отношений между полами, поколениями, родственниками и посторонними в " экстремальных" условиях войны, режима, больницы.
Явные параллели рака- болезни с всепожирающим убийственным режимом в стране, более мягкие сравнения человека с разными животными в зоопарке сменяются многочисленными взглядами разных по возрасту, полу, положению и опыту людей на свою жизнь. Автор мастерски показывает происходящее в одном месте глазами множества людей: мозайки больничного персонала (трудяг, талантов, трутней, блатных, бестолковых, ленивых, случайных) и бесконечной вереницы больных ( от бывших беспечных подростков до внезапно поражённой крепкой молодости и уставших, измученных, но так цепляющихся за жизнь взрослых и стариков).
Пронзительные описания равенства перед болезнью прослеживаются во всей книге. Финал остаётся открытым и довольно оптимистичным несмотря ни на что. Ужасы исторического периода и страшного диагноза не итог повествования и не основная мысль. Впечатление от прочитанного сильнейшее, с глубокой печалью, но
всё же устойчиво тёплое и оптимистичное.
Одной из основных мыслей мне увиделась относительность: никто не застрахован прежде всего от смерти и болезни, от детей-тварей, предателей из ближайшего окружения, от сменившегося в стране режима, возврата врагов и простых человеческих слабостей у себя и окружающих. Но тем чудеснее проявляется любовь и неожиданное,казалось бы, добро. Чужие люди становятся родными и заменяют в одночасье друзей и родственников, случаются невозможные на первый взгляд и неравные влюблённости, возникает понимание и поддержка.
Отличное свойство этой книги - встряхивание, переоценка имеющихся благ, своих завышенных запросов, окружения, жизненных целей.

Знаете, что такое рак?
Это череда выборов и решений, которые принимают родственники больного.
Причем чаще всего самые хладнокровные, которые слывут бесчувственными, злыми и эгоистичными.
Это череда выборов и решений врачей. Что сказать, о чем умолчать, как найти грань между приговором и надеждой.
Это череда выборов и решений, у которой нет выходных, тихого часа или праздничных дней. "Ведь от болезней своих больные не освобождались на воскресенье, ни тем более от размышлений о них".
А еще это ответственность. Ответственность, которую никто не хочет на себя брать. И не понять и осудить это может только тот, кто никогда не стоял перед лицом этой ответственности.
Солженицын писал "Раковый корпус", повесть, а не роман, как он сам определял произведение, не понаслышке. Произведение основано на воспоминаниях автора о лечении в онкологическом отделении больницы в Ташкенте в 1954 году. И хотя повествование идет от третьего лица, тот факт, что Солженицын знает, о чем пишет, придает произведению особую силу, которая заставляет сжиматься все внутри.
Повесть долго не публиковалась, впервые издана в журнале "Новый мир" в 1990 году, после чего даже профессора признавали, что складывается впечатление, что книга написана дипломированным, знающим врачом. И хотя в повести много медицинских терминов, это не мешает восприятию, потому что она в первую очередь о людях, а только потом о медицине.
Александр Солженицын получил Нобелевскую премию в 1970 году "за нравственную силу, с которой он следовал непреложным традициям русской литературы". И это отлично чувствуется в "Раковом корпусе". Затрудняюсь это объяснить, но что-то есть совершенно неповторимое для русского человека в произведениях русских писателей. Держишь книгу в руках и ощущаешь ее тяжесть и вес мысли, вплавленный в ее страницы.
Для меня эта книга, не смотря на тему, стала книгой о надежде и вере, о пути, который преодолевают люди, борясь с судьбой, о стремлении жить. Вот и в книге нашлось место и любви. и разбитым сердцам.
Тем не менее, не стоит читать эту книгу тем, кто болезненно воспринимает тему человеческих страданий и смерти, она не из легких.

Во-первых, Солженицын очень точно передает все чувства, симптомы больных, что волей-неволей всё это ощущаешь. Во-вторых, здесь также очень много медицинских терминов, разновидности опухолей, последствия какого-либо лечения, — всё это интересно и с научной точки зрения.

Много разных людей по профессии, возрасту, полу, социальному статусу здесь показаны, кто из них как реагирует на болезнь, какие ищут причины возникновения её и какие делают выводы из своей прожитой жизни, — всё это не может оставлять нас равнодушными к ним. Но они все становятся в этом раковом корпусе равны, равны перед смертью.

Также в этом романе поднимается много вопросов, например, таких, как право врача распоряжаться жизнью больного, не сообщать ему о диагнозе или в чем смысл человека, чем он жив, и какие истинные ценности у него.

Очень полезный научно-исследовательский труд Солженицына как для русских, так и для евреев. Здесь показана история, о которой умалчивают и по сей день, наверно, из-за этого и было много отрицательных отзывов об этой книге и обвинение Солженицына в антисемитизме, хотя там больше упреков русским, а не евреям.

В этой книге описаны евреи как проживающие внутри нашей страны, так и за её пределами, их влияние на историю Россию, участие в революции, жизнь после революции, до Второй Мировой войны и после, как менялось сознание евреев по отношению к советскому правительству, очень много исторических фактов, которые должен знать каждый, как все это было, что происходило в нашей стране.

Солженицын приводит множество цитат из разных исторических документов, из еврейских, русских, иностранных, сама цель - докопаться до истины, не вставать на чью либо сторону, быть в этом отношении нейтральным.

Это история нашего государства и должны мы знать её такой, какой она была в реальности.

Здесь Солженицын дает нам основное правило, как надо вести себя в тюрьме/лагере, чтобы не опуститься, - это "не верь, не бойся, не проси".

После продолжительных размышлений поняла, что главный герой этого произведения вовсе не Иван Денисович...Этот заключенный всё терпит, подо всё подстраивается, но не унижается (это главное) , после освобождения боится ничего не найти на свободе, ему нечем там будет заняться, кроме как за ковры браться, но к этому у него душа не лежит, да и вообще освободится ли он или ему в скором времени ещё десятку накинут? Да, Солженицын показал Шухова, как основную массу людей, находящихся в таком положении, поэтому, наверно, уделил ему больше времени для описания...Такие люди не сопротивляются, а просто плывут по течению, в отличие от Кавторанга. который хочет противостоять неправомерным действиям и, собственно, противостоит.

Александр Исаевич уважает людей, которые не изменили свои взгляды, а наоборот, преданы им, тот же самый Алешка, который верил в Бога и не утратил эту веру, хотя, как считала советская власть, каторжный труд должен был изменить его взгляды. В то же время Солженицын презирает советскую интеллигенцию, и то, как он показал Цезаря Марковича, это доказывает. По крайней мере во мне возникало чувство жалости к этому человеку, может, даже и некоторое презрение...

Вообще в этом рассказе показано множество образов, все они, в основном, различны, - и это очень интересно. Можно выделить такие группы людей: бывшие военные офицеры, сектанты, советская интеллигенция, и, конечно, по национальности.
Да, и здесь можно много над чем подумать, больше, чем кажется изначально.