Людмила Иосифовна Володарская рецензии на книги
Так уж вышло, что найти "Освобождённого Прометея" удалось только в составе этого сборника. Отдельно не издавался.
А жаль. Романтикам пройти мимо сюжета о Прометее никак нельзя было, это ж великий девиз романтизма - необычайный герой в необычайных обстоятельствах - во плоти.
В предисловии к своей лирической драме Шелли признаётся, что обращается к Эсхилу. Хоть и предупреждает читателя о некоторых вольностях сюжета. Но ведь и греческие трагики не ограничивались скупым пересказом мифа.
Шелли умудрился в предисловии меня и рассердить. Сперва он прямо заявляет, что единственным, кого можно с Прометеем сравнить, - Сатана, но потом моментально бежит в кусты, мол, Сатана плохой, чего ж я, и ни в коем разе нельзя принимать во внимание, что понесённое им наказание ну никак не соразмеряется "виной" - это вредная казуистика ума. Вот это заставило пофырчать. Единственное оправдание автору - он имел в виду, скорее всего, конкретного совсем Сатану из "Потерянного Рая". Но это слабое утешение.
Сюжет мифа претерпевает изменения. Зевс здесь уже не Зевс, а Юпитер. Так и тиранию облекли в знакомую по мрачному позднему Риму форму, и Юпитер этот пару раз называется Всевышним (христианские образы нет-нет, да и прорываются здесь, Ад тоже присутствует), он висит над всеми многотонной глыбой и появляется совсем ненадолго, навести ужас и пасть.
Прометей у Шелли измучившийся и в муке этой мудрый. Он начинает с того, что желает забрать назад страшное проклятье Юпитеру, он не желает ему мук, хуже мук быть Юпитером. Страдающие по нему, его мать-Земля, все в ужасе - нельзя прощать, надо быть непримиримым. Они ещё не понимают, что не обязательно ненавидеть, чтобы не примиряться.
Худшей мукой для Прометея Шелли становятся не пытки, а осознание, что люди, которым он подарил далеко не один огонь, ничего лучше не придумали, чем измучить на кресте светлого человека. То, что это Иисус, никто нам не говорит и не упирается на это, но толпа у единственного креста с молодым мучимым в терновом венце уже и не требует пояснений. Прометея мучит то, что Юпитер по-прежнему власть имеет куда большую над людьми, ибо он - власть.
Но Шелли вводит и нового персонажа. Отказавшись от идеи греческого рока, свергнуть Юпитера он вверяет Демогоргону - Вечности. Тем самым автор в руки Прометею вручает вечную правость.
Прометей освобождён, человек, лишённый гнёта цепей Всевышнего, свободен и гармоничен с природой (это очень важно, он не становится новым царём-мучителем).
Нет звона литавр в конце, есть свет. И в сравнении образов автор был прав.
