- Не просто грустная - скользкая, - сказал Томас. - С самого начала сплошное враньё, просчеты и мошенничество. Непонятно только, чего мы теперь с ней так носимся, можно подумать, что-то изменится к лучшему.
Более того, своим поэтическим к ней отношением он создал вокруг неё художественный мирок. Тщеславность, которую она остро осознавала, честность, к которой она себя понуждала, даже секреты, которых она ему не рассказывала, существовали внутри хрустального шара , куда гляделись они вдвоём, - и существовали в розовом цвете.