Сомали Мам

Биография писателя

Сомали Мам (род. примерно в 1970 или в 1971 году) — камбоджийская общественный деятель, правозащитница. Занимается борьбой с сексуальным рабством (с принуждением к проституции), а также помогает пострадавшим девушкам в социальной реабилитации и адаптации; руководитель созданной ею для этого благотворительной организации «AFESIP»; автор автобиографической книги «Шёпот ужаса» (о сексуальном рабстве и работе AFESIP).

Детство

Сомали Мам родилась, по её собственным оценкам, примерно в 1970 или в 1971 году в сельской местности в Камбодже (дату и даже год своего рождения она не знает). Её родители, как она предполагает, были убиты красными кхмерами во время правления Пол Пота.

Однажды люди, у которых, будучи ребёнком, она жила, представили ей пожилого мужчину — представили как дедушку — и сказали, чтобы она теперь слушалась его. Осталось неизвестным, являлся ли он её дедушкой (родственником) или слово «дедушка» указывало лишь на его возраст.

«Дедушка» увёл её в другую деревню, где поселился с ней, и велел ей выполнять домашнюю работу и работы по хозяйству. Однажды местный сельский учитель спросил у неё, почему она не ходит в школу, и договорился с «дедушкой», что она будет ходить в школу, в которой он (учитель) преподавал. При этом «дедушка» поставил условие, чтобы ему это ничего не стоило, то есть чтобы учёба в школе не помешала ей выполнять домашние и хозяйственные работы в хозяйстве «дедушки», в том числе по его обслуживанию. Сомали это обеспечила. При этом она быстро наверстала отставание в учёбе (из-за того, что начала ходить в школу в более старшем возрасте, чем тот, в котором дети начинают ходить в первый класс), и стала учиться с ровесниками, показав хорошие способности. Нередко учителю приходилось покупать ей за свой счёт тетради, карандаши и др. канцелярские принадлежности для учёбы. И вообще, семья учителя всячески поддерживала её.

В юношеском возрасте дедушка выдал её замуж за солдата войск, сражавшихся с красными кхмерами. Муж был груб с ней; часто отсутствовал, участвуя в военных операциях. Во время этого замужества Сомали работала в военном госпитале. Госпиталь был плохо оборудован, медсредств не хватало. Старшие врачи госпиталя не раз насиловали её и других таких же, как она, медсестёр.

Сексуальное рабство

Однажды муж не вернулся из очередной отлучки. Вскоре после этого в госпиталь пришёл «дедушка», увёл её в город и продал в сексуальное рабство в бордель. Сомали считает, что в то время ей было 16 лет. В борделе она была сексуальной рабыней — её заставили отдаваться мужчинам (клиентам), как и всех других девушек борделя.

Однажды она помогла двум новеньким (только что поступившим) девушкам бежать, и за то, что они сбежали, сутенёр несколько дней истязал её. Однажды сбежала сама, но таксист, которого она попросила о помощи, привёз её обратно в бордель — так она узнала, что все таксисты города связаны с борделями.

Несмотря на отсутствие презервативов, в борделе она ни разу не забеременела.

В то время, когда она была в борделе в сексуальном рабстве, умер «дедушка», но объявилось много людей, утверждавших, якобы «дедушка» остался должен им деньги, — как пишет Сомали в своей книге «Шёпот ужаса»: «Кто только ни объявлял себя кредитором „дедушки“!» — и все эти долги «дедушки» ей пришлось отрабатывать (проституцией в борделе). При этом осталось неизвестным, действительно ли эти люди были кредиторами «дедушки» или они обманывали её.

После борделя

Через три-четыре года её пребывания в борделе хозяйка борделя «тётушка Паувэ» отпустила её на волю — сказала ей, чтобы она шла куда захочет. На свободе у Сомали не было другого выхода, кроме как добывать себе средства к существованию уличной проституцией — только теперь не сексуальной рабыней, а вольной. В течение пары последующих лет, она время от времени возвращалась работать в бордель тётушки Паувэ (по собственной воле), но это происходило всё реже и реже и постепенно прекратилось.

Однажды её нанял некий Дитрих — немец, работавший в одной из немецких организаций в Камбодже. Дитрих нанял её на всё время своего пребывания в Камбодже. Он хорошо к ней относился, купил ей хорошую одежду и другие вещи, так что после жизни с Дитрихом она стала выглядеть гораздо лучше. Уезжая, он дал ей крупную сумму денег — тысячу долларов, — которыми она поделилась со своими подругами — товарками по несчастью — по 50$ каждой из четырёх девушек, работавших на тот момент в борделе тётушки Паувэ; по 100$ каждой из двух своих вольных подруг-коллег, столько же (100$) хотела подарить и третьей, но третья съехала со своего жилья, и найти её Сомали не смогла; Сомали даже подарила (по собственной воле) из этих денег 100$ тётушке Паувэ, у которой к тому времени дела шли хуже. На всё это у Сомали ушла половина этих тысячи долларов.

После отъезда Дитриха из Камбоджи, она продолжила заниматься проституцией, только теперь искала клиентов у гостиниц для европейцев и у европейских посольств. Однажды в ходе такой работы она познакомилась с французом Пьером — сотрудником французской благотворительной организации в Камбодже, стала его любовницей, завязав с проституцией. А впоследствии они с Пьером официально поженились.

Когда у Пьера закончился контракт в Камбодже, они оба уехали во Францию — домой к Пьеру, но позже снова вернулись в Камбоджу.

Личная жизнь

Муж Пьер Легро. Впоследствии они развелись. Сын и дочь от Пьера. Между рождением первого и второго ребёнка Сомали пережила выкидыш, причиной которого считает тряску в машине во время поездок во время беременности по плохим сельским дорогам Камбоджи по делам AFESIP.

Работа в AFESIP

По возвращении в Камбоджу, Сомали, представляясь сотрудником благотворительной организации, ходила по борделям и раздавала девушкам — сексуальным рабыням — презервативы, средства гигиены, медикаменты и т. п. Одновременно она предлагала девушкам уйти из борделя, предлагая им поселиться в их с Пьером доме. Так что они с Пьером выделили в своём доме комнату (одну из двух), в которой жили 2—4 девушки, воспользовавшиеся её предложением. Этих девушек Сомали с Пьером на собственные деньги содержали, и нанимали учителей, чтобы научить этих девушек какой-нибудь профессии (напр. швея, портниха), чтобы девушки могли построить себе нормальную жизнь и нормально жить без проституции.

В бордель тётушки Паувэ и его окрестности Сомали не ходила, так как не могла решиться на это из-за страшных воспоминаний об этом месте.

Сутенёры, узнав, что она предлагает девушкам сбежать от них, пытались не пускать её в свои бордели. Один прогнал её, угрожая огнестрельным оружием (револьвером); по совету Пьера они пожаловались на это в полицию, и этого сутенёра взяли под стражу.

С той эпохи и всё время впоследствии сутенёры угрожают Сомали физической расправой и убийством.

Количество реабилитирующихся девушек в доме Сомали и Пьера возрастало, и со временем их дом стал слишком мал для деятельности Сомали. Поэтому для этого был куплен отдельный дом, и Сомали оформила свою деятельность официально — в 1996 году зарегистрировала благотворительный фонд. Фонду было дано название AFESIP, что расшифровывается на французском языке: «Помощь женщинам в чрезвычайной ситуации» — название Сомали составила такое, чтобы оно не содержало информации о проституции — о том, что девушки, которым помогает фонд, в прошлом были, хоть и по принуждению, проститутками.

Фонд AFESIP стал получать финансирование от Евросоюза, от ЮНЕСКО, от испанского правительства и от других организаций. Однако, финансирование часто оказывалось недостаточным — в том числе потому, что в помощи всегда нуждалось много девушек.

Помимо содержания девушек и обучения их какой-нибудь профессии, фонд занимается лечением девушек (включая даже (с некоторых пор) антиретровирусную терапию ВИЧ-инфицированных), а также оказывает девушкам материальную помощь по налаживанию их жизни — например, покупает швейные машинки тем девушкам, которые выбрали профессию швеи или портнихи, скот тем, которые решили жить крестьянским трудом. Фонд стал также учить девушек хотя бы основам бухгалтерского дела — чтобы те умели грамотно вести бухгалтерский учёт своего дела и грамотно контролировать свои расходы.

Фонд имеет собственных психологов (для психологической помощи пострадавшим девушкам) и юристов — для борьбы с сексуальным рабством (в том числе с сутенёрами) с помощью правоохранительных органов, в т. ч. в судах.

Со временем, помимо первого приюта, было открыто ещё несколько приютов в разных городах Камбоджи и в соседних странах.

Сотрудники фонда навещают девушек, вышедших из приюта и начавших жить самостоятельной жизнью, чтобы убедиться, что у них всё в порядке.

Как пишет Сомали в своей книге, её продали в сексуальное рабство в бордель в 16 лет, но позже в сексуальное рабство стали продавать и совсем маленьких девочек — вплоть до самого раннего детского возраста. Этих детей фонд тоже стал освобождать и помогать им. Для этих девочек (детей) понадобилась школа, поэтому по решению Сомали фондом AFESIP был построен пансион в той деревне, в которой Сомали жила в детстве и ходила в школу.

«Поначалу местные мальчишки плохо относились к девочкам пансиона, но теперь относятся к ним очень хорошо и защищают их»

— пишет Сомали Мам в своей книге «Шёпот ужаса».

Чтобы снизить масштабы сексуального рабства и улучшить отношение камбоджийских мужчин к женщинам вообще и к сексуальным рабыням (проституткам) борделей в частности, фонд AFESIP стал проводить лекции для мужчин, в т. ч. для полицейских, а также в воинских частях для военнослужащих, включая солдат.

Из статьи о Сомали Мам

Сомали работает в этом направлении уже 20 лет. Ее Ассоциацию знают и на уровне властей, и среди беднейших семей. Сомали знает, от чего именно она спасает детей: опыт сексуального рабства есть и у нее самой. Ее отправили в публичный дом в 12-летнем возрасте… Сомали вынуждали заниматься проституцией свыше 10 лет. Она прошла через групповые изнасилования, садизм, пытки и унижение.

“Чтобы вытащить девочку из публичного дома, нужно 5 минут времени, – говорит женщина. – Вопрос в том, что делать с ребенком потом. Так вот, потом необходимо приложить усилия для того, чтобы она стала… я не скажу нормальным человеком, но хотя бы восстановила уважение к себе. Ей нужна поддержка, точка опоры. И вот на это уходит столько времени!! Неслучайно я говорю: шрам на теле – не беда, можно сделать операцию. А вот шрамы на душе лечатся терпением и любовью, состраданием. И вот мы этим и занимаемся”.

Сина Ванн – одна из спасенных девочек. Она попала в публичный дом в 13 лет – вскоре после прибытия в Камбоджу из Вьетнама. Сегодня Сина помогает Сомали в ее работе. Одно из направлений – консультирование и психологическая помощь тем, у кого за спиной – годы сексуального насилия. Сина знает, о чем говорить с потерпевшими: “Я была потрясена. У меня у самой много шрамов и вот у этой девушки тоже. Меня мучили, потому что я не могла обслуживать много клиентов. Мне ведь было только 12-13 лет. Как я могла, в таком-то возрасте? А разговор был коротким: если ты не обслужишь 20 человек, еды тебе не дадут. В публичном доме они избивают девочек, но самое ужасное, они их запугивают. А запуганный человек сделает все, что угодно”.

Сина обрела вкус к жизни только после того как нашла убежище в одном из пансионатов ассоциации Сомали Ман. Там бывшие сексуальные рабыни не только отогреваются душой, но и начинают учиться. По статистике, сегодня в сексуальном рабстве в Камбодже находятся до 40 тысяч женщин и дети.

Сомали и ее коллеги знают, то работают на передовой. Они регулярно получают угрозы со стороны верхушки преступного бизнес. Несколько раз предпринимались попытки убить Сомали.

“Кто занимается торговлей женщинам и детьми? Те,у кого много денег. А у кого много денег? Ведь деньги дают власть… вот где-то там и нужно искать виновных, – убеждена Сомали. – Есть вещи, которые я могу вам рассказать, а есть такие, о которых лучше молчать. Мы говорим: хочешь выжить, молчи. Так вот, если вас насилуют, бьют, вы вряд ли решитесь открыто говорить. И если вам удастся выжить, вы все равно вряд по доброй воле захотите нарушить молчание. Я хочу выжить? А ради чего? Только для себя? До себя самой мне дела нет. А вот за моей спиной столько живых душ… Вы знаете?

Сомали говорит, что ей нередко хочется опустить руки – усталость, страх, отчаяние. Но это быстро проходит: “Какое-то время назад мы осталось совсем без денег. Все фонды были исчерпаны, ну буквально ничего не осталось. И тогда я подумала… наверное, мне надо возвращаться в публичный дом. Потому что кроме этого я ничего делать не умею. Чтобы спасти моих девочек, я бы на это пошла. правда. Потому что иначе туда придется вернуться им, а я этого не хочу. Для ребенка которого однажды спасли, вернуться в сексуальное рабство – непереносимая травма. Так вот, если выбирать, то лучше пусть будет плохо мне, а не им. Вот на этом я и стою”.