Илья Масодов
Биография писателя
Со слов издателя, Илья Масодов родился в Ленинграде в 1966 году, работал учителем математики в школах, в настоящее время проживает в Германии. Высказывались сомнения в подлинном существовании этого автора, однако убедительных предположений о том, кто в действительности может скрываться под маской Ильи Масодова, сделано не было.
В 2001 году в издательстве «Митин журнал» вышла трилогия Масодова «Мрак твоих глаз», сразу обратившая на себя внимание со стороны определённого круга читателей и критики. Натуралистичная жестокость романов не понравилась Министерству печати России, и оно вынесло предупреждение издателю. Выдержка из предупреждения гласит: «Было установлено, что в книге описываются убийства, глумления над трупами, непристойные сцены, провоцирующие низменные инстинкты. В тексте книги встречаются неприличные слова и ненормативная лексика. Главными героями являются дети, поступки которых основываются на жестокости и насилии. Имеет место вымысел, касающийся литературных героев Гражданской и Великой Отечественной войн, им приписываются акты насилия и жестокости». При повторном издании книги (2003) художественным редактором трилогии выступил известный литератор Дмитрий Кузьмин.
В 2004 году роман Масодова «Черти» вышел в финал литературной премии «Национальный бестселлер».
Мир произведений Масодова — педофилически сюрреалистичен, серая советская действительность перемешивается с деконструированной мистикой школьного фольклора, немотивированных убийств детей и убийств детьми (так, в рассказе «Небесная соль» репетитор Лидия Михайловна перерезает горло своему ученику Пете лишь для того, чтобы помыть руки). Многие сцены прозы Масодова пронизаны весьма откровенной сексуальностью извращённого толка (часто со значительными элементами некрофилии), которая, впрочем, отчасти носит метафорический характер. Для героев Масодова мечта является иллюзией, попытка реализации которой приводит к смерти (так, Леночка из рассказа «Дорога на Запад» гибнет в поисках Деда Мороза).
В эстетике и проблематике прозы Масодова усматривали родство с несколькими заметными фигурами русской прозы недавнего времени, — в частности, в литературной среде имела хождение версия о фамилии Масодов как псевдониме, составленном из первых слогов трёх фамилий: Мамлеев, Сорокин, Радов (другой, менее распространённый вариант: Довлатов), или же из имён Захер-Мазоха и маркиза де Сада. Стиль некоторых произведений Масодова — особенно романа «Черти», действие которого происходит в 1920-е гг., — восходит, по-видимому, к конструктивным принципам прозы Андрея Платонова.
Похожие авторы:
Цитаты из книг автора
Пионерка - вампирша Соня идет к мавзолею Ленина, чтоб помочь ему восстать из мертвых.
Треш? Треш!
После такого описания было сложно пройти мимо, любопытство не дает этого сделать.
Хорошая девочка Соня
На улице Южной живет
А потом ее ловит бригада строителей и закапывает под фундамент будущего дома во славу древним традициям. Ночью, пока строители мирно занимаются жесткими групповыми оргиями и "мучают своих баб", Соня восстает из могилы, отряхивается, пробивает строителям головы железным штырем и отправляется искать Черную Пирамиду, потому что не будет в мире хорошо, пока не оживет дедушка Ленин и не принесет нам всем светлый Коммунизм.
Сказка занимает всего 100 страниц, но это не значит, что ее можно прочесть на раз-два. Сначала вам придется привыкнуть к гипербогатому языку автора. Такому количеству описаний, сравнений и прилагательных позавидует дуб Толстого. Потом, через первые 10 страниц начинаешь привыкать к автору, но привыкнуть к абсурдности происходящего еще очень тяжело. Такой откровенный бред мог придумать только не совсем здоровый человек. Это даже не контркультура, это 100 страниц трешака, крови и резни. Такое "противно" вызывает может Де Сад, или "Сербский фильм", такое психоделическое повествование может немного смахивать на Берроуза, но такие безумные идеи я пока еще не видела.
В общем, кошмар какой то, противоречивые эмоции, непонятно, зачем я вообще это прочитала. Очень хочется развидеть все это. Я даже не удивлена, что Масодову вынесли предупреждение за эту книгу. А ведь это только первая часть трилогии! Как то все прям " ыуууу" и "фууу" даже для меня, фаната Паланика и Уэлша . Прочитать стоит только под настроение, для праздного любопытства не рекомендую
Крипота. И мерзость.
Смерть воздвигнута в ранг религии. Нет, не религии, гораздо выше. В ранг Жизни. Смерть есть Жизнь, Жизнь есть Смерть. Живые поклоняются Богу, но Бог тот есть мертв. Они так долго искали, а это оказалось совсем рядом. Война началась, и Война больше не закончится, поражение за поражением навеки. Книга пропитана агонией и величием, величием Смерти, ее красотой и очарованием.
"Если смерть не участвует в представлении - зрителям скучно. Смерть всегда должна быть рядом."
Язык и стиль автора раскрывает нам все ослепляющие в своем ужасе прелести Бездны и Смерти после смерти. Он завораживает, тащит за собой и не дает опомнится, как книга уже прочитана... Хотя на каждой странице по 3-4 повода плюнуть или подавить рвотный рефлекс... Он поражает и восхищает.
З.Ы. Несмотря на поставленную оценку, эмоции от книги были яркие, но по истечении времени осталось лишь чувство неприязни к описываемым событиям.
Сборник "Небесная соль" произвел на меня впечатление.
Мне хотелось бы узнать об авторе как можно больше, но интернет выдает очень мало информации. Публика гадает, кто скрывается под именем Ильи Масодова: Мамлеев, Сорокин или даже Довлатов (а, может, все трое - в соавторстве).
Действительно, стиль "Небесной соли" весьма напоминает творения Владимира Сорокина - его сюрреалистическое насилие и жестокость на грани возможного в сочетании с безупречно отточенным, острым словом.
Сравнения Масодова с Платоновым, конечно, весьма надуманны. Трудно однако не обратить внимания на хороший авторский слог - им нельзя не любоваться, борясь с отвращением по отношению к описанным в рассказах сценам.
Постоянные герои рассказов - дети.
Меня поразило бесконечно пугающее, невероятно правдоподобное и натуралистичное описание детских страхов, тревог, ощущения беспомощности, зависимого положения, ужаса перед произволом взрослых.
Детство - не для всех золотая пора невинности. Ребенок, столкнувшийся с абсурдом немотивированной жестокости (а бывает ли вообще жестокость мотивированной?), - главный объект интереса автора.
Насилие может проявляться совершенно по-разному: от разнузданнейших актов педофилии, убийства из прихоти ("Небесная соль", "Крематорий"), некрофилии ("Проститутка") до бытовой, ежедневной и даже поощряемой обществом жестокости - типа удаления гландов ("Ларинголог")...
Впрочем, взрослые и дети у Масодова могут быть одновременно палачами и жертвами - в мире, где царствуют страх и ненависть, распущенность и безнадежность, нет невинности.
Порочное детское любопытство провоцирует еще более страшные акты насилия, чем испорченность взрослых ("Доктор Нос", "Крематорий").
Рассказы непременно вызовут в памяти народные сказки: умело нагнетаемая атмосфера душащего страха, описания монстров в псевдочеловеческом обличье ("Проститутка") напугают посильнее Бабы Яги.
Интересно, что автора, по-видимому, волнует образ Деда Мороза (может, это проявление собственных детских страхов Масодова?). У него это вовсе не добродушный старичок, даритель подарков, а настоящее воплощение сил Хаоса, хладный упырь, сшитый из пустоты, человечьей кожи и синих ниток...
В общем, книга любопытная, хотя порой производит впечатление некоторой вторичности (может, и правда за псевдонимом скрываются известные современные авторы-постмодернисты?).
Меня заинтересовал непривычный для литераторов взгляд автора на мир ребенка: в нем нет невинности, света и доброты - только глубокий ужас и тревога перед лицом внешнего мира, непонятной вселенной взрослых...
