Ацуко он еще как-то мог простить, и причина здесь проста: она – женщина. Что с нее взять, раз у нее нет идеалов? [...] Осанай отнюдь не смотрел на слабый пол свысока – все дело в женской сущности.
Ты, наверное, помнишь, что у меня не укладывается в голове, почему толстяки вроде тебя не хотят следить за своим весом. Да и лицом ты не вышел. Мы друг другу не подходим, вопиюще. Но ты мне нравишься, и с этим ничего не поделать.