Луи-Фердинанд Селин рецензии на книги - страница 2

Вечное возвращение под цыганским солнцем

Лежу на чужой жене,
потолок прилипает к жопе,
но мы не ропщем - делаем коммунистов,
назло буржуазной Европе!
Пусть х*й мой как мачта топорщится!
Мне все равно, кто подо мной -
жена министра или уборщица!
В. В. Маяковский

У кого из нас здесь напрочь отсутствует фантазия? Кто уже, наконец, готов встретить свой «Сансет лимитед»? Кто не боится пообщаться с завсегдатаями «Лечебницы Аркхем»? Ты?

А теперь давай поближе подойдем к этому бурлящему, чавкающему и отвратному монстру под названием жизнь. Еще не теряешь сознание? Отлично, тогда оторвем на память от этого биомусора небольшой кусок сгнившего мяса, насквозь проеденного трупными червями. Он-то и является «Путешествием на край ночи».

Тот, кто смог ознакомиться с историей Холдена Колфилда, наверняка сможет выстоять такой напор черного энтузиазма, что очень сильно тяготеет к дистопии. Но весь кряж в том, что в жизни Фердинана нет ничего фантастического: это не история из выдуманного будущего. Это даже не история. А по-настоящему вырванный ошмёток жизни, у которого нет ни конца, ни начала, как у дождевого червя. В этом черве и сосредотачивается вся задумка. Возьми его в руку и наблюдай за тем, как он отвратно дёргается на твоей ладони. Жизнь этого существа даже не похожа на бытие «Чужого»: она бессмысленна, ни к чему не приведёт, а червь в итоге так и останется никем. Итог его декламаций очевиден – долгая смерть от голода.

По Селину все люди делятся на два типа: те, кто ещё не привык к тебе и о не оскотинился, и те кто уже сделали и то, и другое. Абсолютно каждый здесь, по отношению к кому бы то ни было, очень быстро переходит из первой группы во вторую. И поэтому ты вынужден снова и снова двигаться, менять места и обстановку, но мир – это всего лишь ладонь Бога. А червь – это ты.

Поэтому единственное, в чем человек действительно прогрессирует – в совокуплении и поедании пищи. Для второго нужны деньги, что и заставляют тебя отчаянно тянуться к солнцу в вонючем болоте. А для первого ничего не нужно. Так как человечество – вязкая и противная субстанция, что варится сама в себе. Начало жизни возникает непосредственно в том же самом месте, как и её конец. Это аморально, но никому до этого нет никакого дела. Встряску местному «Скотному двору» может задать Джек Николсон с огромным топором и сильнейшие заморозки, только тогда мы сможем увидеть «Сияние» надежды. Но всего этого не будет. Зато ты вдоволь насмотришься на женоненавистников, антисемитов, галлофобов и трусов.

Пожалуй, в этой дыре и родился, наряду с подобными типажами, тот самый маркетолог, что придумал слоган «Солидный Господь – для солидных господ».

В огромной пустоте, противоположной миру тоннелей и загадок, как в фильме «Куб» или книге «Метро 2033», здесь ночь, непроглядная и безграничная. Её краем же является не какая-нибудь абстрактная стенка или обрыв, а конец твоей собственной жизни.