Гайто Газданов

Третий роман из сборника произведений Гайто Газданова - "Ночные дороги" - наверное является его наиболее широко известной работой, к которой сохраняется издательский и читательский интерес. Например, в Нидерландах перевод этого произведения на голландский был опубликован в 2014 году, то есть совсем недавно.

Книга "Ночные дороги" касается событий, реально происходивших в жизни российского писателя-эмигранта. Он четверть века отработал ночным таксистом в Париже и был хорошо знаком с представителями и нравами парижского дна. Все персонажи книги имеют прототипы.

По сути, "Ночные дороги" - это портретная галерея. В ней развешаны и фотографически точные изображения маслом, и лёгкие, призрачные акварельные лица, и наброски карандашом. Газданов говорит: "Посмотрите, это бывшая блестящая блядь, за благосклонность которой стрелялись министры с артистами и поэты с кадетами. Обладанием ею грезил сонм мужчин. Но время безжалостно, и вот, потеряв красоту, славу и деньги, она выставляет свои сморщенные мощи на ночных тротуарах, а от всего великолепия остались лишь прекрасные, нежные глаза и острый ум. Портрет написан с любовью и приязнью, потому что она была выдающейся в своём роде женщиной". Далее: "А вот превосходный пропойца и нищий, клошар, неспособный примириться с вульгарностью бытия и держаться к утру на ногах, зато способный с лёгкостью жонглировать философиями и концепциями, проникающий пронзительным, но скорректированным алкоголем взглядом прямо в суть вещей". И далее по коридорам этой воображаемой галереи развешаны портреты проституток и сутенёров, сумасшедших, пьяниц, бедняков, рабочих, шофёров и просто странных людей. Все вместе эти портреты создают цельное представление о трудной, неустроенной и, по большому счёту, замороженной во времени жизни низов французской столицы.

Много внимания уделено Гайто Газдановым проблеме русской эмиграции. Люди, по собственной или по иной воле оказавшиеся во Франции, бывшие генералы и профессора, банкиры, воротилы и светские дамы, студенты и институтки, напоминают кусочки от пазла, которые не могут и часто не желают стать частью общей картины. Только в этом сопротивлении среде нет ни героики, ни силы духа, а есть лишь нелепость и оторванность от жизни. В воздухе висит ощущение неправильности, неестественности такого положения дел. Впрочем, те, кто сумел приспособиться, вызывают ещё меньше сочувствия и симпатии. Эмиграция - это ужасно. Газданов, уехавший из России в 16 лет и проживший многие десятилетия во Франции, заканчивает свой роман о Париже словами "...чужой город далёкой и чужой страны".

Ну, и хотя бы с ритуальной целью повторюсь про текст Гайто Газданова: писатель замечательно владеет русским литературным языком, читать его длинные предложения, скомпонованные в большие абзацы приятно уже тем, что они звучат, как сложная, но гармоничная музыка. Замечательный автор из не менее замечательной серии "Из наследия"!

Второй роман Гайто Газданова в сборнике серии "Из наследия", по всей видимости, позволяет проследить эволюцию автора. Это, конечно, больше относится к области литературоведения, нежели к простому изложению впечатления от романа, но мне кажется, что "История одного путешествия" ещё более отключена от функции художественного произведения нести какое-то послание читателям. Газданов своим романом не говорит нам ничего сверх того, что буквально изложено в тексте.

Насколько я понял, как раз в этом заключалась основная претензия современной писателю критики: написано блестяще, но непонятно зачем. Не буду ни соглашаться, ни оспаривать это мнение, но, во всяком случае, я понимаю, почему оно могло возникнуть.

При всём при том событий и действующих лиц в "Истории..." намного больше чем в "Вечере у Клэр" при абсолютно идентичном объёме - всё те же 110 страниц. Есть даже одно убийство! Но событийный ряд не формирует законченный сюжет, это больше похоже на несколько фотографий в старом альбоме с потерявшимися первыми и последними страницами.

Главный герой романа - молодой эмигрант Володя, приехавший в Париж к своему старшему брату, крепко вставшему на ноги, женившемуся и наладившему уже свою жизнь. Володя, брат Николай, друг-англичанин и другие встречаются, куда-то ходят или ездят, ведут меж собой разговоры, размышляют на отвлечённые темы. Из этого и состоит плоть и кровь романа.

История одного путешествия не подразумевает физическое перемещение героя. Путешествие - сугубо эмоциональное или даже духовное. Кажется, это очевидно подчёркнуто Гайто Газдановым, если обратить внимание, что роман с таким названием начинается с прибытия, а кончается отъездом, а не наоборот, как можно было бы ожидать! Скорее, под путешествием здесь следует понимать завершённый жизненный этап в судьбе протагониста. Одно путешествие внутри самого себя закончено, начинается следующее.

Качество текста, конечно, высокое, и анализ человеческих переживаний дотошный. Читать мне, например, было интересно, потому что я такое люблю, но я не сомневаюсь, что многие читатели, если не большинство, сочтёт "Историю..." скучной.

Меня посетила одна мысль вчера вечером в ванной, когда я натирался своим гелем для душа с очень резким, но крайне быстро выветривающимся ароматом лимона: "История одного путешествия" обладает тем же свойством - настроение, ей создаваемое, очень мимолётно и быстро улетучивается. Но книга всё равно запомнится, пусть воспоминание о ней и будет немного блёклым.

Будет интересно проверить, насколько третий роман сборника - "Ночные дороги" - будет отличаться от первых двух.

В очередной том книжной серии "Из наследия", попавший мне в руки, включены три романа и несколько рассказов писателя-эмигранта Гайто Газданова. Уплывший из России в конце гражданской войны, он осел в Париже, и более никогда не бывал на Родине.

Первый из романов называется "Вечер у Клэр". Однако название не несёт событийного смысла. Ни Клэр, ни, тем более, вечер у неё не являются главным элементом этого очень короткого - всего на 110 страниц - произведения.

Я не так много читал эмигрантской литературы первой половины XX века, но некоторое её количество всё же прочёл. У меня сложилось впечатление, что проблематика этих книг преимущественно ограничивается либо разной степени подлинности воспоминаниями авторов о своём детстве и отрочестве, либо художественным вымыслом практически на ту же тему - Россия, которую авторы добровольно или принудительно покинули. Конечно, многие также писали о мире, в который они оказались заброшены или даже выброшены. Но всё же произведений "нового" содержания, по-моему, было меньше.

"Вечер у Клэр" также относится к первому типу. В начале протагонист встречается в Париже со своей давней любовью, а, точнее, страстью - француженкой Клэр, знакомой ему ещё по России. Встречается не однократно, а многажды, посещая её во время отсутствия мужа. Одна из этих встреч заканчивается близостью. Что может сделать мужчина в постели после соития с женщиной? Самый очевидный ответ: конечно, заснуть. Но герой-рассказчик погружается в воспоминания, и перед взором читателя проходит вся жизнь петербургского мальчика из хорошей семьи от осознания себя в родительском доме до ночного бдения на сырой палубе корабля, навсегда увозящего его в чужие края.

Автор знакомит нас с бытом, со своими родителями, досугом и учёбой. Но происходит это не методом прямого отображения действительности, а через призму его внутренних переживаний. У Гайто Газданова манера письма предполагает глубокую детализацию. Его размышления, как правило, подробны, и в тексте самоанализ восприятия рассказчиком тех или иных событий занимает намного большее место, чем сами события.

Особенностью романа является то, что ужасы гражданской войны увидели глаза 16-летнего подростка, при этом штатного офицера. Да, повесть о них излагалась уже взрослым человеком, но всё равно, как мне показалось, видимый отпечаток возраста на впечатлениях остался, и это делает их ещё страшнее.

Я думаю, может быть, это не случайно, что воспоминания захватили рассказчика именно рядом с женщиной. Её присутствие, насмешливая мягкость, уют и расслабленность после полового акта обрушили плотину самоконтроля героя, бурным потоком унесли его назад во времени, утопили в омуте воспоминаний, из которых и состоит человеческая личность.

Было очень интересно познакомиться с новым для меня именем. Я жду, что следующие романы будут такими же самобытными.

Любопытное знакомство с новым для меня писателем.
Что же так мучительно эта книга напомнила обожаемую "Триумфальную арку" Ремарка? с тем огромным отличием, что у Ремарка сплошные страсти, действия и размышления (пусть сквозь недосып и алкоголь), всё время либо вытекающие из действий, либо к ним приводящие. Здесь же просто размышления. Действий я не дождалась. Эдакая медитация. Ночные бдения. Рассуждения, наблюдения и сплошная печаль. Может потому и печаль, что не предвидится изменений. Всё как-то беспросветно. И даже намеки на какие-либо изменения очень маловероятно вытекут в реальный позитив.

Почему же такая беспробудная депрессия? Время такое? Так времена всегда разные. И люди разные. Похоже, человек такой. Тот, который "голос за кадром", "автор", главный герой.
Так и хочется спросить- зачем он уехал оттуда, где было плохо, если и здесь он как улитка привёз свой домик - себя - и "плохо" продолжилось. Он явно не глуп, довольно здоров и силен, вполне сообразителен. Он наблюдает и рассуждает. Но проблема в том, что видит он только обочину жизнь и "человеческое отребье".

Книга всё же понравилась своим темпом и ходом мыслей. Хотя сплошь мрачное настроение- точно не моё. И Париж в таком мрачном и "честном" описании хорош.

Автора однозначно в списки дальнейшего прочтения. Добавить к таким мыслям действия и хоть какой-то позитивной перспективы - и цены ему не будет.

#колледж_поехали_1
#книжный_марафон2023

Сквозь нежный флер печали и тоски, Гайто приоткрывает створку в далекие воспоминания своей жизни. Он делает это так красиво и изящно, как будто овнешняет те мысли и впечатления, которые навеки бы погибли в руках бесталанного писателя. Гайто поет о том, что близко каждому из нас, но что мы прячем в своей душе и никогда не смогли бы также просто и тонко вынести на этот свет. Гайто настолько точно выбирает язык, что я хочу плакать и радоваться — ведь это и про меня тоже, но я бы так никогда не смог сказать.

Гайто созвучен с другими текстами. Иногда меня не покидало ощущение, что я читаю «Самопознание» Бердяева, «Жизнь Арсеньева» или «Ложится мгла на старые ступени», только лишенную своему юмора.

Гайто — повелитель памяти. Лежа в постели с красивой, изящной, любимой и одновременно такой недостижимой, далекой и ирреальной девушкой, он смотрит в ночное небо через окно и вспоминает утраченное детство, сильного, но умершего отца, холодную, но достойную мать, первую встречу с любимой на пляже, Гражданскую войну, несносную учебу, и, словно за руку, ведет читателя по закоулкам своей обнаженной и честной души.

Образы в романе, как облака, проносятся мимо читателя в хаотичной последовательности, такие разные, особенные, индивидуальные и исчезают, словно больше никогда не вернутся. Гайто, как стрелой, пронзает образ, точно, одним мазком, говорит о самом главном, что ненужно больше эпитетов, чтобы понять суть.

"Однако, несмотря на такой странный вкус, он всегда прекрасно понимал все, что читал, - и понимание его превышало его собственные душевные возможности; и это придавало его речи особенную неуверенность; знания же его были довольно обширны…"

Или, например:

"...засыпая и слыша это соединение имен: Елизавета Михайловна; оно не переставало оставаться именем женщины, но стало для меня одним из собственных состояний…"

Гайто — это большое открытие для меня. Это попадание в самое сердце моей души и жизни. Это великолепное эстетическое удовольствие. Как мне жаль людей, которые не знают, что такое кайфовать от книги.